Люмени. Анастасия Владимировна Соколова

только не своей дочерью.

      – Я не знаю. Возможно, и занималась, но мне ничего об этом не говорила. Но… как она могла заранее знать, что в какой-то определенный момент нужно будет нарушить работу камер? И… вы сказали, что стекло не открывалось до самого момента возвращения Трэвиса. Как это возможно?

      – По поводу вашей мамы ‒ не знаю, вот я и пытаюсь понять, ошибка ли это. А по поводу Трэвиса… что-то не сходится.

      Дев посмотрел по сторонам, потом произнес, наклонившись к Марии:

      – Пройдем в мой кабинет.

      Они вышли в коридор, не спеша, будто бы не было никакой секретности, направились в кабинет Ананда.

      – «Суперпозиция» камеры продолжилась вплоть до момента, когда Трэвис вернулся на свое рабочее место, – продолжил Дев, садясь за стол. – Система вновь приняла однозначное состояние, когда Трэвис снова вышел из лаборатории, чтобы сообщить о краже. В лабораторию, согласно данным тепловизора, никто не входил. Защитное стекло не открывалось, что наводит лишь на одну мысль: устройство не было украдено. Трэвис искусственно создал эту ситуацию. Других предположений у меня нет, никаких доказательств, что кто-то другой целенаправленно совершил эти неправомерные действия, ‒ тоже. Если я прав, то зачем?

      – Бред какой-то… зачем Трэвису такое проворачивать? Здесь, должно быть, какая-то ошибка.

      – Как и с вашей мамой?

      – Честно говоря, я вообще не понимаю, при чем тут она. И как она могла заранее сделать то, о чем вы говорите?

      – Это мне непонятно. Наш специалист по квантовым компьютерам и вычислениям, Майкл Пирсон, тоже не может ответить мне на данный вопрос. Главный его аргумент: «в квантовом мире возможно всё». Кстати, он-то и сообщил мне о вмешательстве в настройки камер, а также о том, что это сделала Сара. Сейчас главное понять, что задумал Трэвис. Вы ведь поддерживаете хорошие отношения?

      – Да. Относительно. Мы не то, чтобы дружим, но общаемся. В основном по работе, конечно.

      – Прекрасно. Я бы хотел попросить вас, честно скажу, шпионить за ним. Пока у меня нет никаких доказательств, чтобы обвинить его в чем-то. А я займусь вопросом с вашей мамой. Надо понять, имела ли она доступ к настройкам, и если да, то когда именно и кто выдал разрешение.

      – Подождите, – подняла руку Мария, – вы обвиняете Сару, умершую, между прочим, в совершении правонарушения против Корпорации, а еще просите меня, нарушив всякие моральные и этические нормы, шпионить за коллегой? Почему вы решили, что я буду это делать?

      Дев подняв голову, внимательно посмотрел на Марию:

      – Вы отключили ваш ИИ? Почему?

      Марию резко бросило в жар, ступни потяжелели от неожиданного прилива крови.

      – Наверно, какой-то вирус. Она перепутала одну программу с другой. Нормальная ситуация.

      – Понятно, я бы посоветовал вам направить официальный отчет в Корпорацию ‒ вы ведь знаете, насколько строгий контроль установлен за ИИ.

      Он посмотрел на Марию так, будто ему всё известно. Ее могут лишить ИИ, а этого Мария допустить не могла. Она должна согласиться на его условия.