Удивительные истории о врачах. Коллектив авторов

Диагноз в этом случае: «Penis в инородном теле».

      Я, бабушка, наркоман и другие

      Зашел утром в реанимацию. Реаниматолог Сакерин между делом говорит:

      – Вашим нейрохирургическим больным самое главное – вовремя мочевой катетер поставить, а то будут лежать по уши в моче.

      А так – святые люди! Не жалуются, не скандалят. Что с ними ни делаешь – ухом не поведут, глазом не сморгнут. Не то что этот идиот Свиридов после резекции желудка! Все дренажи и зонды из себя повыдергивал! Сейчас хирурги набегут меня линчевать: «Не уследили! Проспали!»

      Лежит у нас в седьмой палате нейрохирургии такой «святой». Привезли сегодня ночью по скорой помощи. По истории – 25 лет, на вид – больше. Худой, на груди справа – татуировка: паук-крестовик в паутине, да «дороги» по венам рук. Сознания в нем мало. Открывает глаза на окрик, но взгляд не фиксирует. На уколы реагирует ненаправленными движениями. И всё. Макет человека в натуральную величину.

      В голове посредством КТ выявили могучую опухоль основания лобной доли справа. Надо срочно, пока не декомпенсировался, оперировать. Стали готовить к операции. Попросил персонал дать мне знать, если до операции появятся какие ни есть родственники. Сомневаюсь, конечно, что придут, но всегда спокойнее заручиться их согласием на операцию.

      Но нет – ошибся! Вскоре заводят в кабинет маленькую старушку. Чистенькая. На голове платок белый. Представился. Познакомились. Ее Оксаной Поликарповной звали.

      Спрашиваю:

      – Вы кем будете Константину Александровичу?

      – Я бабуся Костика. Рiдних у нього немае: мати десь шлендает, батько помер. Я за ним другий рик прiсмтрiваю… Бида!

      – О-хо-хо! Оксана Поликарповна, извините, но я вашу мову – не разумею. Вы хоть через слово на русском можете?

      – Так! Я по-росийськи трохи можу!

      – Вот и отлично! Спрашиваю:

      – Давно Константин болеет?

      – Я при нем уже третий год. Как мамка его с молодым полюбовником в Казахстан уехала, а отец через нее и Костика этого от сердца умер, так я к нему сюды и приихала.

      – Чем же Костя так отца огорчил?

      – Так вин же институт бросил! Отец его от армии спас, за учебу заплатил, а он колоться стал! Беда! То веселый и добрый, то как почнет всё громить, переворачивать. Все ищет как будто чего… На отца руку поднимал. Это сейчас он квелый, а тогда здоровый был. Начал отца поколачивать и деньги отнимать.

      Как отец умер – притих чуток. Стала у него голова болеть. Утром за голову держится, стонет. Потом блеванет, и лучше ему от того. Сходит порошка у барыг купить, наведет его с водой над газом и тем раствором в вены колется. А потом сил у него не стало за дурью этой повзати: судороги у него начались. Упадет на спину, лицо синее, пена изо рта. Потом лежит без сил. Слезы текут, из носа – сопли ручьем, сам трусится. Молит: «Сходи, бабушка, за порошком! Ради бога сходи! Там, неподалеку, у парке ларек есть. Пивом да табаком торгует». Ну я приду, слово, которому меня Костик научил, скажу, да и деньги в окошко суну. А оттуда мне – пачка сигарет. Они пакетики с порошком между сигарет ховали. Месяц я так