Погрешность. Мария Высоцкая

стояли под проливным летним дождем. Одежда прилипала к телу, утяжеляя движения. Степа склонился к ее лицу, провел по нему ладонью, пытаясь вытереть слезы. Мимолетное касание губ, обжигающе яркое.

      Она помнила этот псевдопоцелуй до сегодняшнего дня. Помнила.

      Ульяна трогает припухшие губы, оглядывается по сторонам, возвращаясь в реальность. Вернувшись домой, она украдкой проскальзывает в ванную, кидает вещи в стирку, принимает душ, заворачивается в полотенце и перебежками поднимается к себе. Переодевается в пижаму с коротким рукавом и смешными мишками, включает телевизор исключительно для фона. Делает растяжку.

      Спустя несколько минут из кухни начинают доноситься крики. Какое-то тотальное недовольство. Топот усиливается, и мама врывается в комнату ураганом, хлопает дверью, закрывая ее на ключ. Судя по всему, внизу она ругалась с Дёмой, куда пропал папа, было непонятно.

      – Будешь воспитывать?

      Ульяна смотрит на родительницу и молча улыбается . Она знала, что подобный разговор состоится сразу, как только уйдут гости. То, что видела мама, не дает ей покоя.

      – Ты совсем совесть потеряла? Ладно он, мужик, поманили пальцем – побежал, но ты!

      – Мама, – поднимается с пола, – меня пугает твое отношение к мужчинам, ничего страшного не произошло.

      – Ничего? У него невеста! Невеста! А у тебя свадьба. Ты головой думаешь? Хоть немного? Как я потом буду в глаза Оксане смотреть? А Максиму?

      – А при чем здесь Громова?

      – Прекрати прикидываться дурочкой, слышишь? Чтобы близко больше к нему не подходила. У тебя работа! У тебя Максим! Тебе нужно думать только об этом. А если из-за твоих интрижек тебя лишат партии? Ты об этом подумала?

      – Хорошо, мама, – Ульяна кивает, подмечая, что мама пришла в ее комнату уже немного выдохшейся, видимо, Дёма слегка успел остудить ее пыл, – я буду благоразумной.

      – Я же хочу как лучше для тебя, – напоследок сокрушается родительница и уходит…

      Ульяна выдыхает. Садится на кровать, замечая Дёмкину физиономию в щелочку двери.

      – Заходи, чего встал?

      Демьян падает рядом и, подмяв подушку, вытягивается на кровати.

      – Бросаешь меня, да? Теперь уже точно в Москву сваливаешь?! – подтрунивает брат.

      – Поехали со мной.

      – Было бы все так просто.

      – Это правда? Или маме приснилось?

      – Ты про что? – на секунду включает дурочку, и брат с усмешкой цокает языком. – Правда.

      – Влюбилась, что ли?

      – Влюбилась? – крепче обнимает плюшевое авокадо. – Не говори ерунды. Так, вино в голову дало.

      – А как же Макс?

      – А что Макс? У нас все прекрасно. Любовь, романтика всякая.

      – Уль, ты щас такой херни натворишь.

      – Я взрослая девочка, Дём, сама разберусь.

      – Да твое право. Кто спорит?

      ***

      Несколько дней усердных репетиций, смешанных с дополнительными хореографическими тренировками. Ни минуты свободного времени, жесткий ритм и график, все мысли только