Теория и практика йоги. Лаванда Нимбрук

ребенка, словом останавливавшего дождь», – одна, душа юноши, который любил «ветер с юга, в каждом шуме слышал звоны лир, говорил, что жизнь – его подруга, коврик под его ногами – мир», – другая, душа «избранника свободы, мореплавателя и стрелка», первопроходца далеких стран, живущая очарованием открытий и жаждущая экзотики, – разительно отличается от двух своих предшественниц, душа воина, грудь которого тронул дважды святой Георгий (в царской армии высший знак отличия за храбрость), не похожа на три предыдущие.

      Душа не бессмертна, она живет, пока необходимо, изменяется, выполняет предписанную ей карму. Вечным остается сознание, в котором происходят трансформации души, там и проживает память. Мальчика, юношу, путешественника и воина связывает только память. Мальчик, юноша, путешественник и воин – это, по сути, совершенно разные люди, наделенные разными душами. То, что было дорого и любимо мальчиком, оставляет равнодушным молодого поэта. То, что больше всего ценил поэт, совершенно чуждо воину. Вот почему Гумилев и восклицает:

      Только змеи сбрасывают кожи,

      Чтоб душа старела и росла.

      Мы, увы, со змеями не схожи,

      Мы меняем души, не тела.

      Так что европейцу трудно объяснить, в чем смысл реинкарнации, если душа в этом кругообращении жизни не участвует. Они забывают о гораздо более важном: если мир сотворен внутри сознания Атмана, то все живые существа – порождения этого сознания, то есть реально не существуют. А душа? По положениям буддизма неизменная и отягощенная бессмертием душа не позволяет человеку становиться совершенным и привязывает к миру, которого, по существу, нет. Вот почему души должны отпадать от живого тела по мере его трансформации. С бессмертной и неизменной душой человек не способен достичь освобождения от майи – иллюзий предметного мира.

      Порождения Атмана

      Все, что видит человек глазами, является творением Атмана. Внешний мир существует только в восприятии самого человека. Структура мира, согласно Майтри-Упанишаде, такова: «Поистине вначале этот [мир] был одним тамасом. Это [пребывало] в высшем [начале]; движимое высшим, это достигло различия. Поистине этот образ – раджас. Этот раджас, движимый [высшим], достиг различия. Поистине этот образ – саттва. Эта саттва, движимая [высшим], источает сущность – это та часть, которая [есть] доля мышления, сознающее начало в каждом человеке, отличающееся представлением, решением, самомнением. [Это] – Праджапати, Вишва.

      Его образы описаны раньше. Далее, о ученики, поистине та его часть, которая из тамаса, это Рудра. Далее, о ученики, поистине та его часть, которая из раджаса, это Брахман. Далее, о ученики, поистине та его часть, которая из саттвы, это Вишну. Поистине он, этот единый, становится тройным, становится восемью, одиннадцатью, двенадцатью, [и так] до бесконечности. Становясь [таковым, это] существо блуждает, проникнув во [все] существа. Он стал владыкой существ. Это Атман внутри и вне [всего], внутри и вне [всего]».

      «Мудрец Аджаташатра сказал своему ученику Балаки: “Я поведаю