Зачем?. Елена Черникова

гости, я случайно посмотрел новости. Вы Ужовы?

      – Из чего следует, – вежливо улыбнулся Иван Иванович, – что мы всё-таки оказались в нужном месте в нужное время. Не так ли, Мар Марыч?

      – Конечно. А проверить всё-таки надо. – Хозяин чуть приподнял ближайший к лицу подбородок.

      В дверях показался крепыш, уже без шапочки, но с пистолетом. Кивнул. Щёлк, хлоп! Пуля пробила Васькину шею. Иван Иванович вздрогнул – и в следующий миг схватился за своё продырявленное плечо.

      Кровь из обеих ран, слегка побрызгав на полиэтилен, предохранявший обивку кресел, остановилась. Дырки затянулись свежей плотью.

      У хозяина пропали все восемь подбородков, а крепыш, нарушая субординацию, произнёс десять – двенадцать коротких ненормативных слов.

      Исчерпав лексикон, крепыш осмотрел и обнюхал своё оружие, после чего повторно прицелился в Ваську, очевидно, полагая, что осечки бывают разные.

      – Убери, – выдохнул хозяин. – Иди. Ты теперь – слепоглухонемой. Понял?

      Крепыш кивнул и спрятал пистолет.

      Пока Галина готовила завтрак, Николай рассказывал Марии о своих исторических находках. Он любил архивы, книжную пыль и потемневшие зеркала. Ему казалось, что всё былое он видит намного чётче, нежели актуальное современное. Он давно не обращал внимания на прессу, жил своим умом, уважал жену за крепость духа, путешествовал по России при любом удобном случае. А то, что в родном сибирском городке ему ещё и учительствовать разрешали, воспринимал как милость. Как ни странно, в этой провинциальной школе даже зарплату давали вовремя – в отличие от остальных российских школ начала двадцать первого века.

      Мария с облегчением в душе слушала его плавную речь, правильно построенную по-русски, а Галина разливала чай с травами, ненавязчиво подхватывая фразы Николая, и такая гармония царила за этим утренним столом, что передать её можно было бы только хорошей музыкой.

      Галина тоже учила детей истории, но почитывала и фантастику, и модную эзотерику, собирала конфессиональную прессу и листовки от всевозможных сект, мечтала купить домик в лесу с большим телескопом на крыше, варить малиновое варенье и написать книгу сказок для современных малышей, ушибленных прогрессом.

      Они оба настолько выпадали из обоймы человеческих стереотипов столицы, насколько и было уникальным сегодняшнее состояние души Марии, то есть насколько и нуждалась она в чём-то совсем незнакомом, из другого мира, в котором – по крайней мере здесь и сейчас – её никто не разыскивал.

      По счастью, в их комнатке не было телевизора. Мария могла успеть рассказать своим знакомцам свою правду – прежде чем телеохотники что-нибудь соврут. Слушая Николая, она тщательно перебирала выражения, но всё никак не могла придумать начало.