Зачем?. Елена Черникова

городке учителя, ещё не решившиеся на открытый бунт, но уже подумывающие о какой-нибудь акции против негодяйской местной администрации, выдвинули женщину-лидера, а она, преподаватель словесности, разволновалась и сказала репортёру:

      – Они относятся к нам чисто неуважительно!

      Хохотали до слёз оба – и отец, и сын.

      Успокоившись, они перешли на выражения типа «чисто конкретные овчарки у чисто конкретного соседа», заболтались и чуть не пропустили чисто конкретный звук мощного двигателя: у ворот остановилась машина.

      Васька замер. Потом подкрался к окну и осторожно выглянул на улицу.

      – Хозяева? – шепнул Иван Иванович.

      – Нет. У моей кикиморы другой номер. Но тоже джип.

      – Что делают?

      – Сюда идут, пап. Ворота открыли какой-то железкой. Давай линять через огород. – И Васька, схватив сумку и куртку, потянул отца к выходу на веранду.

      Иван Иванович на бегу выключил телевизор и быстро осмотрел кухню: всё вроде бы чисто.

      Ужовы покинули дом, заперли веранду, забежали за сарай и притаились. Не прошло и пяти минут, как внутри дома что-то стеклянно треснуло, ухнуло и – пламя взвилось под самые небеса. Васька зажмурился. Иван Иванович как-то очень быстро, интуитивно, без мук анализа понял, что на их глазах только что произошёл поджог. Никаких несчастных случаев вроде неосторожного обращения с огнём там, в доме, сейчас быть не могло. Слишком упорядочен был быт этой дачи, и слишком хорошо он сам лично всё проверил уходя.

      Ещё несколько секунд – и догадка подтвердилась: группа крепких ребят в чёрных куртках спокойно погрузилась в джип, будто, знаете ли, почтальон заходил, телеграмму оставил.

      Машина уже развернулась и напряглась перед рывком, как вдруг из передней двери выпрыгнул крепкий гражданин, низкорослый, в чёрной шапочке на глаза, постоял, подумал, понюхал и направился чисто конкретно к сараю, за которым притаились Ужовы. Видимо, у этого товарища тоже разыгралась интуиция: он шёл по снегу, наступая точно в свежие следы Ивана Ивановича. В пяти шагах ровно горела дача. Крепыш, казалось, уже забыл о ней. Его интересовали только следы на снегу.

      Васька с отцом переглянулись. До неминуемой встречи оставалось около десяти секунд.

      – Пап, это – бандит… – шепнул Васька.

      – Конечно, – довольно громко ответил Ужов, – сейчас нам решат проблему ночлега.

      Крепыш завернул за сарай, бесстрастно осмотрел сидящих на снегу и сообщил:

      – Едем.

      Ужовы без разговоров поднялись, подхватили вещи, бодро пошли за крепышом к машине, и со стороны вся сцена выглядела самой мирной на земле.

      На просторах джипова салона их ожидал вполне добрососедский приём: четыре пары ничего не выражающих глаз и два дула, направленных на вновь прибывших. Крепыш кивнул, и Ужовы как-то сразу оказались на полу, тихо и без напряжения. Джип наконец рванулся, будто заскучав тут ждать вас всех на пожаре.

      Летели молча. Васька от нечего делать разглядывал крутомордые башмаки своего конвоира: толстенные