Закодированная Россия. Александр Крыласов

в печёное яблочко. Юрка так и покатился по полу как яблоко падалица.

      А по радио тем временем нагоняли жути. Оказывается, действовала не только Программа с 25-м кадром. В результате диверсии западных спецслужб в алкогольные напитки был подсыпан штамм бактерий, наподобие сибирской язвы. В случае употребления таких спиртных напитков может наступить асфиксия. Как бы спохватившись, диктор перешёл на человеческий язык: всё спиртное стало палёным: и водка, и вино, и пиво. Употребление их сразу ведёт к мучительной смерти. К счастью, безалкогольные напитки вражескому воздействию не подвергались, так что их распитие не возбраняется. Будьте бдительны, – вещало радио, – всех провокаторов, подбивающих вас выпить на троих, тут же сдавайте в ближайшее отделение милиции. Продавцам вино водочные отделы немедленно опечатать и ждать дальнейших распоряжений правительства. За нарушение государственных предписаний и самоуправство грозит наказание вплоть до высшей меры. Сева обернулся. Сельмаг был уже полон. Мужики и бабы стояли с торжественными лицами, как на прослушивании сводок Совинформбюро. Благоговейную тишину нарушил дедок, нагло впёршийся с улицы.

      – Зинка, фуфырик давай.

      – О, Ероха, – зашумели в магазине, – опохмеляться пришёл.

      Ероха, удивлённый таким скоплением народа в столь ранний час, сразу перешёл в атаку.

      – Я ранетый в кровавых боях, мне без очереди.

      Но его и так безропотно пропустили к прилавку.

      – Зинка, оглохла что ли? Фуфырик давай. Трубы горят, мочи нет.

      – Отфуфырился ты, Ероха, – злорадно заметила продавщица.

      Дед, не слушая, развязывал тряпицу с мелочью. Интересно, автоматически отметил про себя Сева, вроде всего пятнадцать километров от Москвы, а совсем другая жизнь. В автобусах, какие– то мухи кусучие летают, мелочь в тряпочках завязанных носят.

      – Зинка, тетеря, Агдам давай.

      – Ероха, ты что, вчера телевизор не смотрел?

      – Какой телевизор? Я его пропил давно. Бормотуху давай, дура.

      – Не будет тебе никакой бормотухи, и даже пива не будет. Вон, лучше радио послушай.

      А по радио торжественный голос с болью в сердце оповестил слушателей, что невиданная провокация врагов в отношении коренного населения России уже унесла двести тысяч жизней ни в чём не повинных людей. Народ стоял, сжимая кулаки, а при упоминании населённых пунктов, особо пострадавших от рук фанатиков, тихонько матерился и подвывал. Наибольший гнев вызвало сообщение, что на нескольких пивоваренных заводах произошло самоутопление террористов в чанах с варящимся пивом. В связи с чем, вышеуказанные пивоварни закрываются на длительную профилактику.

      – Мутота, – перебил диктора надтреснутый голос Ерохи, – вон токо што Митроху задутого видел. И хоть бы хрен ему. Давай бормоту, зараза.

      – Не дам.

      – Дашь, сволочь.

      – Не дам. Сказала, не дам. Мужики, чего стоите, выведите этого горлопана отсюда.

      – Не трожьте, меня. Я припадошный, – заблажил