Не оставляй меня. Эмма Скотт

этого не делали, ты была в отключке. – Он склонил голову набок. – Ничего не помнишь?

      – Немногое.

      – И часто у тебя так?

      – Не понимаю, какое тебе до этого дело.

      – И все же вчера вечером это стало моим делом. – Он пожал плечами. – Похоже, это опасная привычка, вот и все. Не все парни такие милые, как я.

      – Это еще предстоит выяснить, – пробормотала я и огляделась. – Это твой дом? Почему бы тебе не отвезти меня обратно в Саммерлин-хаус?

      – О, поверь мне, я пытался. То, что я привез тебя сюда, не соответствует рабочему протоколу. Я могу потерять работу.

      – Что случилось? – спросила я главным образом потому, что должна была, а не потому, что хотела знать.

      Этот парень, Джона, задумчиво потер подбородок и сел напротив меня в потрепанное кресло с откидной спинкой. Обивка кресла, возможно, была из коричневой кожи, но я бы предположила, что это скорее всего винил – потрескавшийся в некоторых местах и потертый. Джона сидел, свесив руки с обтянутых джинсами колен. На правом запястье красовался тяжелый серебряный браслет. Футболка плотно облегала плечи и бицепсы. Хорошие мышцы. Худой, но накачанный.

      Мой взгляд скользнул к вороту его футболки. Несколько миллиметров красной линии проглядывали над краем. Какой-то узловатый шрам.

      Я быстро отвела взгляд.

      – Я пытался отвезти тебя обратно в особняк, – сказал Джона. – Я также пробовал связаться с твоим менеджером. Не повезло. Я мог либо привезти тебя сюда, либо вернуть в клуб, но твой телохранитель, похоже, очень хотел, чтобы я увез тебя подальше от того, что там происходило.

      К чувству подступающей тошноты прибавился страх, вставший комом в горле:

      – А что там происходило?

      – Не уверен, что именно, но звучало так, словно там был какой-то бунт.

      – Бунт?

      Я почувствовала, как кровь отлила от лица. В голове всплыло смутное воспоминание, размытое и насквозь пропитанное выпивкой.

      Вот я – заталкиваю толпу поклонников в зеленую комнату. Я не могла вспомнить, что именно происходило, но звук ликующих голосов гремел в моей голове и заставлял ее болеть еще сильнее.

      – Этот… этот Хьюго, телохранитель. Он сказал, что случилось? Как все началось?

      Джона покачал головой.

      – Ты ничего не помнишь?

      – Совершенно точно могу сказать, что даже не хочу, – почти прошептала я.

      Я запустила руку в голенище сапога, ища пачку сигарет и, вытряхнув одну, начала возиться со спичечным коробком, когда Джона кашлянул, привлекая к себе внимание.

      – Здесь запрещено курить, если ты не возражаешь.

      – Смилуйся, – сказала я с бледной улыбкой. – Кроме того, в Вегасе все курят.

      – Я – нет, – жесткость в голосе Джоны заставила мою руку замереть. – Он слабо улыбнулся. – Извини. Внутренний распорядок.

      Я с тоской положила пачку на стол.

      – Если ты не любишь сигаретный дым, то ты выбрал не тот город.

      – И все же я как-то справляюсь. – Он нетерпеливо потер ладони о бедра. – Тебе не нужно позвонить своим ребятам? Они наверняка хотят