Девять воплощений кошки. Татьяна Степанова

путем, – Анфиса уже рылась в сумке, извлекая фотокамеры. – Я хотела саму хозяйку Верхнего царства снять, директрису. Но она сегодня на прием в посольство уезжает. Репетируют тут ночь музеев без нее. Заместительницей остается как раз Вавич.

      – Кто он такой?

      – Не он, а она, Виктория Феофилактовна, я тебе говорила, она мою выставку в галерее видела. Так, погнали, нечего рассиживаться. Я хочу снять момент, когда они закроют двери, когда последний посетитель выкатится вон колобком и они запрут музей.

      – Так вот же, снимай, – Катя указала на боковой выход у гардероба, куда сочился утлый ручеек покидающих музей экскурсантов, шествующих мимо скучающего на посту полицейского.

      – Фу, тут такая проза, – Анфиса скорчила гримаску. – Что здесь снимать? Мы сейчас пойдем на главную лестницу, к центральному входу.

      – Но выход здесь, – Катя улыбалась.

      – Они сделают все для меня, я договорилась! Пошли, пошли. Ты тоже поучаствуешь.

      И Анфиса не обманула.

      Они свернули налево по коридору, прошли и вынырнули уже у касс.

      Вот двери музея. А вот она, знаменитая высокая главная лестница – колонны золотистого мрамора, зеленые стены, бежевая ковровая дорожка с алой полосой.

      Пусто, лишь один охранник с рацией в вестибюле.

      – Здравствуйте, это у меня тут съемка, вот разрешение, – Анфиса подкатилась к нему, как мячик, камеры на ремнях прыгали на ее полной груди. – Мы сейчас снимем, как последний посетитель покидает музей и вы закрываете двери.

      Охранник кивнул, потом взял разрешение, прочел, что-то буркнул в рацию и глянул сверху вниз на Анфису и Катю.

      – Валяйте, снимайте.

      – А где этот последний посетитель? – спросила Катя.

      – Ты и есть последний посетитель, – Анфиса ликовала. – Зачем, думаешь, я тебя позвала, душечка? Помогать мне. Ну-ка, ну-ка, сейчас мы выстроим мизансцену… Так, ты в дверях и оглядывайся… ну же, оглядывайся! Тут такая красота, и ты сожалеешь, что этот день… вечер закончился и ты уходишь… уходишь прочь от всей этой красоты и тайны.

      Катя как в раме замерла на пороге музея. Тяжелые дубовые двери. Она переступила порог. Оглянулась. Анфиса фотографирует! И двери музея захлопнулись.

      И вот она снова на улице. Одна в этом ионическом портике.

      Она стояла у закрытых дверей. Никто не торопился пускать ее обратно.

      – Эй! Анфиса!

      Нет ответа.

      Потом – бу-бу-бу, как из бочки, глухие голоса. Что там еще случилось?

      – Кать! Ты там?

      – Я тут, откройте двери!

      – Охранник говорит, они уже закрылись, здесь таймер сигнализации, и он его не хочет перезапускать, – голос Анфисы жалобный, резкий и глухой одновременно, словно издалека, а на самом-то деле она орет с той стороны через дверь. – Обойди музей и зайди с того входа, то есть, с выхода!

      – Что?

      – Обойди музей и зайди с выхода, так охранник сказал, он уже по рации предупредил, тебя пустят!

      Катя спустилась во двор музея. Вот вам и «последний посетитель»! Медленно она вышла