Среда обитания приличной девушки. Галина Хованова

недобрые сограждане даже помочь не пытаются – столпились вокруг веселой стайкой и ржут.

      Но ничего, самаритяне нашлись, сетки отобрали, шляпку подвинули, на ноги поставили, отряхнули.

      Оставшиеся сто метров до дома я шла уже не такой королевской походкой».

      Глава двадцать пятая

      Персики

      Отдыхать мы с Олей и ее дочкой Женечкой тоже ездили. В Крым, конечно.

      У нашей хозяйки в Судаке, куда мы много раз ездили большими компаниями – родители со мной, а также сослуживцы с детьми и близкие родственники тоже с детьми – во дворе росло персиковое дерево. А Галина Сергеевна работала, и ей было не до грибов. Поэтому как-то раз (а это мы именно с Олей и Женей тогда отдыхали) она нам и говорит эдак строго:

      – Девки! Что хотите делайте, но чтобы персики не пропали!

      А они были волшебные: во-первых – много, а во-вторых – ужасно вкусные. Ну мы и давай, того-сь. Собрали. Стали чистить и варенье на солнце варить.

      Ну конечно, Женечка напробовалась персиков по самое «не хочу». То есть она радовалась и веселилась до вечера, а потом легла спать. И через полчасика радовались и веселились все остальные. Ребенок дристал так, что даже уже простынку под нее не подкладывали – так на клееночке и дристала. Лекарства не помогали, но к утру поток кончился, и ребенок, веселый, здоровый, хотя и несколько похудевший, побежал на пляж.

      А вот перед отъездом пошли мы с собой полузрелых персиков купить. Раньше всегда с югов везли всякого. Ну вот, пришли в магазин. А девочка как увидела, куда ее маменька глазом косит, так тут же и улеглась посреди торгового зала, стала помавать конечностями, а также побивать ими мамулю и кричать:

      – Мамочка! Не надо! Я не хочу персиков!

      Продавец, глядя на нее, произнес философски:

      – Да… Кажется, ребеночек наелся…

      Но мы, конечно, купили два ящика, которые и взяли с собой в поезд.

      – Не забудьте на ночь закрыть дверь купе! – сказала проводница и самостоятельно, чтобы не оставить нам уже никакого выбора, с лязгом и скрежетом ее задвинула.

      Мы возвращались домой. С юга. И в купе нас было пятеро. На верхней полке напротив меня возлежал папаня мой героический, Александр Васильевич, а на нижних расположились моя матушка и моя тетушка Оля. Рядом с Ольгой, на одной с ней полке, уже полчаса как мирно посапывала моя двоюродная сестричка Женечка. Женечке на тот момент было два с половиной года. Она была вполне доброжелательным, общительным и улыбчивым ребенком. Кроме рассказанной уже истории с персиками, она не доставила нам за все время отдыха никакого беспокойства.

      Ночь мало того что упала сверху, придавив тяжелым и горячим медвежьим телом, она еще и ворочалась, гоня начавший было приходить сон. Простыни тоже были горячими и липкими. Воздуху не хватало. Даже переворачивание подушки спасало только на несколько минут. Периодически чья-нибудь рука начинала шарить на столе и хвататься за бутылку с водой.

      Вода, конечно, тоже не помогала. Она тут же испарялась и делала окружающую действительность