С думой о России. Валерий Миловатский

две личности: словесно-духовной личности имени и природной, земной личности самого человека – происходит встреча языка природного с надприродным. Бог словом просвещает человека и через слово приводит его к Себе. Человек Словом то и создан!

      Безымянность, безъязыкость

      ^{(О пагубности сквернословия)}

      Напрасно юные и не совсем уже юные мальчики (да и девочки) считают мат признаком силы, мужественности, удали, как говорят, «крутости». Большое зло скрывается в этих бессмысленных, примитивно-вульгарных «выражениях», кои и выражают лишь темноту и злобность. Напрасно считают некие учёные и прочие обыватели, что на Руси так заведено, что ей без «выражений» никак нельзя. Да ещё и гордятся тем, что порой иностранцы, ещё не зная русского языка, вовсю матерятся, предпочитая мат другим ругательствам. Существуют даже мастера «фигурного», «трехэтажного» и т. п. мата. А в наше время он проник уже и в художественную литературу, которая (в незначительной её части) решила, что без этого ей не выжить.

      Зло всегда находит себе адвокатов, всегда оправдывается необходимостью, даже диссертации на эту тему пишутся. Но мы-то – свободно мыслящие люди – разве мы должны отдаваться в полон злоязычию? Зло не само кладёт себе предел – его устанавливают бесчисленные усилия добра, сопротивляющегося злу. И куда бы зло не затесалось, везде оно получает стойкий, спокойный, уверенный отпор. Поэтому-то зло и изобретает всё новые приёмы, надевает новые маски, стараясь уйти из-под разящего удара. Способов борьбы великое множество. И каждый сражается тем оружием, каким владеет.

      Экология слова имеет свой арсенал. И ей есть за что сражаться: она обязана защищать здоровье, чистоту и целостность родного языка; предупреждать о тех бедах и несчастьях, какие влечёт за собой чернословье; и заботиться о предотвращении физических и духовных последствий для личности, культуры и народа в целом.

      Снова и снова, как заклинание, твержу, что всё в нас и вокруг нас – живое: и леса, и воды, и каждая клеточка, и каждое слово. Мы не всегда это видим, не всегда понимаем. Экология и учит нас, что вокруг нас не пустая, мёртвая среда, а всё являет собой живой организм той или иной степени сложности. И язык наш – сложнейший живой организм. И он может быть отравлен, как и всё живое. И, прежде всего, матом.

      Сам по себе, вне языка мат ничего не значит, он лишь паразитирует на языке, который отлично обходится без него: в «Войне и мире», например, есть всё, но нет мата; то же и в «Тихом Доне». Являясь суррогатом языка, его безликой подменой и уподобляясь собачьему лаю, он, прежде всего, обличает языковое убожество его рабов. Они пытаются возместить им личностную несостоятельность и неполноценность, на деле лишь усугубляют её.

      От мата идёт мертвенность – и умерщвляет окружающее. Дети, вырастающие в такой среде, развиваются ущербными психически, умственно, культурно. Взрослея, они становятся невменяемыми в своей агрессивности и сквернословие становится для