Стильная жизнь. Анна Берсенева

этом мире было много равнодушия, смешанного с какой-то неестественной экзальтацией.

      Он был населен странными людьми. Нет, Алю не пугала раскованность человеческого поведения, она ведь и сама привыкла вести себя так, как хотелось. Но та странность, которую она увидела и почувствовала за последние несколько дней, была какая-то мутная и потому пугающая…

      «Наверное, все действительно изменилось, – думала она, бессонно глядя на темный силуэт ангелочка, парящего под потолком. – Все теперь по-другому, и актрисы теперь другие… Но как, какие? И хочу ли я быть такой?..»

      Рождественского ангелочка подарила Инне Геннадьевне одна из благодарных мамаш. Он висел на тонкой прозрачной леске, приклеенной к потолку в Алиной комнате, и казалось, что он летит на прозрачных крылышках.

      Аля уснула только под утро, когда силуэт ангелочка прояснел в первых небесных отсветах.

      …Как ни странно, утром она чувствовала себя бодрой – скорее всего из-за не отпускающего душевного напряжения. Народу в институте было по-прежнему полно. Похоже, после первого тура действительно отсеялись не многие.

      Але нетрудно было выбрать, что читать на втором туре. Она любила стихи, много знала их наизусть и почти сразу решила, что будет читать отрывок из «Поэмы без героя» Ахматовой. Она не все понимала, о чем рассказывалось в этой поэме, но когда читала накануне вечером, как собираются в Фонтанном Доме странные гости, – ее саму охватывала безмерная тревога: «И я чувствую холод влажный, каменею, стыну, горю…»

      Это должно было получиться.

      При мысле об очередной басне Але становилось тошно. Надоели лисы, вороны, ослы и козлы с мартышками!

      «Авось не понадобится, – решила она про себя. – Им там, наверное, тоже надоело».

      В ожидании мастера поступающие нервничали еще больше, чем вчера. Какая-то девушка с выражением отчаяния на лице и со слезами на глазах ходила взад-вперед по коридору и монотонно что-то повторяла, как невыученный урок.

      – Затянешься? – предложил знакомый парень, который вчера приглашал Алю вместе снять стресс.

      В руке у него была пачка сигарет, а гитара болталась за плечом на лохматой веревке.

      – Я не курю, – покачала головой Аля.

      – Да ты что, старушка! – удивился он. – Как же ты учиться собираешься? Тут все курят.

      Он явно хотел поболтать и, не отставая, шел вслед за Алей по коридору.

      – Может, я еще не поступлю. – Аля попыталась отвязаться от непрошеного собеседника.

      – А если поступишь? А если курящую играть придется? – упорно не отставал он.

      – Если, если!.. – рассердилась она наконец. – Придется – научусь!

      Наконец вышла из аудитории Мирра Иосифовна и предложила заходить первой десятке. А мастера все не было, и непонятно было, когда же он появится и что вообще значит его отсутствие. Без него, что ли, будут смотреть?

      Вызывали по алфавиту, и Аля, конечно, попала в злополучную первую десятку – по закону подлости! Сердце у нее сразу упало куда-то в живот, даже ахматовские стихи