Жена дитя. Майн Рид

джентльменами, то часто ведет к тому, что они показывают друг другу нос. Если слово адресует леди джентльмену, конец бывает совсем другой, хотя в любом случае после этого тема разговора резко меняется. В данном случае разговор вообще кончился.

      Ответив восклицанием, муж вскочил и принялся расхаживать вдоль стены комнаты. Жена занялась тем же у противоположной стены.

      Молча ходили они взад и вперед, обмениваясь гневными взглядами, как тигр и тигрица в клетке.

      Мужчина устал первым. Он вернулся на место, достал из коробки «регалию», зажег и принялся курить.

      Женщина, словно решившая ни в чем не уступать, достала свою сумочку для сигар, выбрала тонкую «королеву» и, опустившись в кресло-качалку, закуталась в облако дыма, так что вскоре стала так же невидима, как Юнона в своем нимбе.

      Больше они не обменивались взглядами – это вряд ли было возможно, – и около десяти минут царило молчание. Жена молча переживала свой гнев, а муж словно задумался над какой-то тайной проблемой, занявшей его ум. Наконец невольное восклицание подсказало, что он, по-видимому, пришел к решению. Довольное выражение лица, едва различимого в дыме, свидетельствовало, что решение принесло ему удовлетворение.

      Достав из зубов «регалию» и развеяв облако дыма, он склонился к жене, в то же время произнеся ее ласкательное имя:

      – Фэн!

      И форма имени, и тон голоса свидетельствовали, что с его стороны буря миновала. Под влиянием никотина его раздражение улеглось.

      Жена, на которую курение тоже подействовало, достала изо рта «королеву»; голосом, в котором звучало прощение, ответила:

      – Дик!

      – Мне пришла в голову мысль, – сказал он, возобновляя разговор совсем по-иному. – Великолепная мысль!

      – В ее великолепии я сомневаюсь. Но смогу лучше судить, если ты со мной поделишься. Ты ведь собираешься это сделать, мне кажется.

      – Да, – ответил он, не обращая внимания на сарказм.

      – Послушаем.

      – Ну, Фэн, если что-то в этом мире и ясно, так то, что, поженившись, мы допустили большую ошибку.

      – Ясно, как день, – для меня по крайней мере.

      – Тогда ты не оскорбишься, если я скажу, что у меня аналогичное мнение. Мы поженились по любви. Но это была глупость, которую мы не могли себе позволить.

      – Мне кажется, я все это знаю. Скажи мне что-нибудь новое.

      – Больше чем глупость, – продолжал достойный супруг. – Это был совершенно безумный поступок!

      – Особенно с моей стороны.

      – Со стороны нас обоих. Имей в виду, я не жалею, что взял тебя в жены. Жалею только в том отношении, что уничтожил твои возможности и шансы на успех. Я знаю, что ты могла выйти за гораздо более богатых мужчин.

      – Значит, ты это признаешь?

      – Конечно. А ты должна признать, что у меня была возможность жениться на богатых женщинах.

      – Например, на леди Карге.

      – Неважно. Леди Карга могла спасти меня от тягостей жизни; а она обещает стать еще тяжелей. Ты знаешь, у нас не осталось никаких ресурсов, кроме моего искусства игры