Надежды маленький оркестрик. Булат Окуджава

голодных сыновей и дочек

      и одна отчаянная мать.

      И каждый из нас глядел в оба,

      как по синей клеенке стола

      случайная одинокая вобла

      к земле обетованной плыла,

      как мама руками теплыми

      за голову воблу брала,

      к телу гордому ее прикасалась,

      раздевала ее догола…

      Ах, какой красавицей вобла казалась!

      Ах, какою крошечной вобла была!

      Она клала на плаху буйную голову,

      и летели из-под руки

      навстречу нашему голоду

      чешуи пахучие медяки.

      А когда-то кружек звон,

      как звон наковален, как колоколов перелив…

      Знатоки ее по пивным смаковали,

      королевою снеди пивной нарекли.

      …Пятеро голодных сыновей и дочек.

      Удар ножа горяч как огонь.

      Вобла ложилась кусочек в кусочек —

      по сухому кусочку в сухую ладонь.

      Нас покачивало военным ветром,

      и, наверное, потому

      плыла по клеенке счастливая жертва

      навстречу спасению моему.

      «На белый бал берез не соберу…»

      На белый бал берез не соберу.

      Холодный хор хвои хранит молчанье.

      Кукушки крик, как камешек отчаянья,

      все катится и катится в бору.

      И все-таки я жду из тишины

      (как тот актер, который знает цену

      чужим словам, что он несет на сцену)

      каких-то слов, которым нет цены.

      Ведь у надежд всегда счастливый цвет,

      надежный и таинственный немного,

      особенно, когда глядишь с порога,

      особенно, когда надежды нет.

      Песенка о солдатских сапогах

      Вы слышите: грохочут сапоги,

      и птицы ошалелые летят,

      и женщины глядят из-под руки?

      Вы поняли, куда они глядят?

      Вы слышите: грохочет барабан?

      Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней…

      Уходит взвод в туман-туман-туман…

      А прошлое ясней-ясней-ясней.

      А где же наше мужество, солдат,

      когда мы возвращаемся назад?

      Его, наверно, женщины крадут

      и, как птенца, за пазуху кладут.

      А где же наши женщины, дружок,

      когда вступаем мы на свой порог?

      Они встречают нас и вводят в дом,

      но в нашем доме пахнет воровством.

      А мы рукой на прошлое: вранье!

      А мы с надеждой в будущее: свет!

      А по полям жиреет воронье,

      а по пятам война грохочет вслед.

      И снова переулком – сапоги,

      и птицы ошалелые летят,

      и женщины глядят из-под руки…

      В затылки наши круглые глядят.

      Король

      Б. Федорову

      Во дворе, где каждый вечер все играла радиола,

      где пары танцевали, пыля,

      ребята уважали очень Леньку Королева

      и присвоили ему званье короля.

      Был король, как король, всемогущ.

      И если другу станет худо и вообще не повезет,

      он протянет ему