Мадонна без младенца. Анна и Сергей Литвиновы

женщина поклялась, что она не оставит смерть сына безнаказанной. Наняла дорогих юристов, писала в газеты, на телевидение, в прокуратуру, в следственный комитет. Дело закрывали, возобновляли, пересматривали.

      Все шишки сыпались на директора летнего лагеря и воспитателей, Алле обвинения даже не предъявляли. Но Митину мать словно заклинило. Она раздобыла Аллин телефон, звонила ей по ночам, говорила гадости. Натравливала на девушку журналистов. Выдумывала небылицы: будто у нее есть свидетель, что Аля вместе с мальчишками тоже ходила той роковой ночью на речку.

      Вера – с кем еще посоветоваться, как не с лучшей подругой! – очень ей сочувствовала. Утешала:

      – Переклинило ее просто. Из-за того, что этот Митя тебя любил, к тебе тянулся. Потерпи. Пройдет время, она отвяжется.

      Но летели месяцы – а женщина никак не могла успокоиться.

      Когда Аля сидела на дипломе, только что вышла замуж и была беременна Настенькой, Митина мать дала очередное интервью, в котором выдвинула новую версию. Будто бы молодая практикантка мальчишек на слабо взяла: сможете ночью дойти по глухому лесу до речки или не сможете?

      Большей ерунды и придумать невозможно, но Аля настолько распереживалась, что тут же загремела в больницу с угрозой выкидыша.

      И тогда Вера не выдержала:

      – Все. Баста. Я сама с этой сумасшедшей поговорю.

      – Вера, глупости! Что ты ей скажешь? – слабо сопротивлялась Алла.

      Однако разве можно переубедить упрямейшего в мире человека, Веру Бородулину?

      Та купила бутылку, закуску и отправилась к Митиной матери домой.

      Как Вере удалось втереться в доверие к незнакомой, да еще и психически неуравновешенной женщине, Алла так и не узнала.

      Но Митина мама действительно оставила ее в покое. Женщина продолжала регулярно давать интервью. Предавала анафеме воспитателей, упустивших мальчишек (те отделались минимальными сроками в колонии-поселении). Кляла директора, допустившего, что его сотрудники устраивали в детском лагере безобразные пьянки. Но про Алю больше никогда не упоминала. И ей не звонила.

      – Ты, что ли, заплатила ей? – с ножом к горлу пристала Алла к подруге.

      Но Вера лишь усмехнулась:

      – Зачем тратить деньги, если человека можно просто убедить?

      Но так и не призналась, какие привела аргументы в разговоре с Митиной мамой. И – это тоже делает ей честь! – никогда не напоминала, что за подругой должок.

      Но Аля-то помнила о той давней истории прекрасно.

      Не пришло ли время наконец отплатить подруге добром за добро?

      Что для Веры может быть ценнее того, что у нее наконец появится ребенок?!

      …Прежде чем предложить свою помощь, Аля долго собиралась с духом, сомневалась. Вдруг Вера, наоборот, обидится? Решит, что подруга столь витиеватым способом пытается у нее денег занять?

      Однако Вера заплакала от счастья. Бросилась Але на шею:

      – Я так ждала, когда ты мне это предложишь!!!

      И пусть пока еще