Участковый. От стажера до ведьмы. Галина Гончарова

ну и во все дела лезет без мыла.

      Ирина кивнула.

      – Понятно. Спасибо…

      – Чего спасибкать-то зря? Заходите в гости, на чай с пирожками?

      Участковый вздохнул.

      – Спасибо, баба Зина. Но… некогда.

      – Ну тогда хоть подожди, я вам пирожков с собой набросаю. Сам понимаешь…

      Бабуся исчезла в окне.

      Ирина покосилась на старшего по званию.

      – Неловко как-то…

      – Тихо! Тут все ловко. Баб Зина всю жизнь кондитером проработала, сейчас уж здоровье не то. А для себя все равно печет и всех угощает. Ясно?

      Ирина кивнула.

      – Вот и благодари.

      Пирожки в кульке источали потрясающий аромат. Такой, что даже бумагу съесть хотелось.

      – Гадость эти ваши пакеты, – ворчала бабуся. – В них печево просто задыхается, ни вкуса, ни запаха, ничего у него нет… и пекут сейчас гадость! Напихают химии, насуют вонючих отдушек, а есть это даже крысы не станут.

      И Ирина была с ней полностью согласна.

      Взятка? Нет. Просто человеческий жест. Понимать надо разницу.

      По пирожку они съели прямо на месте. И по второму утащили, чтобы жевать на ходу. Удержаться сил не было.

      – А каждый раз такая картина? С этими погромами?

      – Ага…

      – И чего ему надо?

      – Жнать бы прихкуп, – Александр запихнул в рот чуть не половину пирожка, и ответ вышел смазанным.

      – И каждый раз он ничего не берет? А если это как «Шесть Наполеонов»? У Конан Дойла есть такой рассказ.

      – Ничего не взяли, потому что искали нечто совершенно особенное? Типа черной жемчужины?

      – Ага…

      – Посмотри на район. Тут жемчуга только те, что на развес продаются.

      – Ну, не жемчуг…

      – Ага, спрятано в цветочном горшке. И, главное, хозяин цветка ничего не заметил. Ни когда пересаживали растения, ни когда землю рыхлили…

      С этим сложно было спорить. Конечно, пересаживают растения по-разному, и отношение к ним тоже разное. Но чтобы владелец ничего не знал? Странно как-то.

      – А может, это для отвода глаз? Что-то взяли, а мы не знаем, что именно?

      – А может, у кого-то крыша поехала.

      – А…

      – Это – район наркош, в том числе. И торгуют, и употребляют…

      – И вы все знаете?

      – Знать – знаем, сделать ничего не можем. Он же сволочь, у себя товар не хранит, сунет в пивную банку или под скамейкой прилепит, а потом только деньги собирает и говорит, куда пойти. Причем ладно бы лично деньги собирал, а то ведь, сволочи, новые технологии освоили, онлайн деньги переводят и эсэмэски рассылают. Не пойман – не доказано…

      Ирина вздохнула.

      – А если поймаешь?

      – Тебе что – пятнадцать лет, такие вопросы задавать? И ловим, и стараемся, а их все равно не убывает. Тараканы медленнее плодятся. И учти, не для протокола…

      – Да?

      – Решение выпить, курнуть, ширнуться каждый всегда принимает сам. По дури, по слабости… что, не знают, чем закончится? Знают. Но добровольно уходят в могилу.

      – Их ведь тоже кто-то любит.

      – Их