Участковый. От стажера до ведьмы. Галина Гончарова

А там и замуж выскочит, в декрет уйдет.

      – Ириш, тебе лет сколько?

      – Двадцать три.

      Скоро будет двадцать четыре, но это уже детали.

      – Парень есть?

      – Нет.

      Выводы Петровича стремительно подтверждались. Ирина понимала, о чем думает мужчина, но не торопилась его разубеждать.

      Зачем?

      Все в меру, в свое время. А кричать – я не такая, вы обо мне неправильно думаете! Найдите занятие глупее! И вообще, первое впечатление от нее не самое плохое, а остальное приложится в ходе работы.

      На столе зазвенел телефон. Петрович протянул руку и снял трубку.

      – Опорный пункт полиции номер четыре. Участковый Куницын слушает.

      Из трубки, захлебываясь, рванулся истеричный женский голос. Петрович послушал пару минут, потом вздохнул с таким видом, что Ирине даже стало его жалко.

      – Хорошо, Марина Ивановна. Сейчас приеду.

      Визг продолжился.

      – Я же сказал. Сейчас буду.

      Дослушать пришлось до конца. Еще примерно минут десять, вставляя «да-да», «конечно» и «собираюсь», Петрович изображал мученика телефонного. Потом визг стих, мужчина положил трубку, осторожно, как гранату, и вздохнул.

      – Гнидская.

      Мужчины выразили сочувствие всем своим видом.

      – Ну что, стажер, собирайся. Потопали.

      Ирина кивнула и встала со стула, демонстрируя, что она всегда готова.

      Участковые проводили ее взглядом.

      На улице царила ранняя апрельская весна.

      Петрович улыбнулся солнышку и повернулся к Ирине.

      – Ну, пошли. А то Гнидская весь мозг выест.

      – Гнидская? – не удержалась Ирина. – Дал же бог фамилию.

      – Вот еще. Так-то она Глинская. Утверждает, что родственница тех самых Глинских, которые мамочка Ивана Грозного. Но такая гнида…

      Ирина кивнула.

      – А что случилось?

      – Да ничего у нее не случилось. Скучно бабе, вот и все. Дети выросли и разъехались подальше от мамуси, а тут еще сосед сверху ремонт затеял. Догадываешься, как не повезло бедолаге?

      Ирина догадывалась. Даже сочувствовала.

      – А мы что там делать будем?

      – Вести разъяснительную работу, – мрачно проворчал Петрович. – Пошли. И давай-ка завтра в джинсах и в удобной обуви.

      Ирина кивнула. Не объяснять же, что она производила первое впечатление. А для этого нужен был костюм и приличный вид. Второго-то шанса его произвести не будет. А потом можно и в джинсах.

      Если ее возьмут на работу, вопрос другой. А стажеру пока форма не полагается. Не выдают.

      Идти, по счастью, было недалеко.

      Петрович топал вдоль пятиэтажек, с кем-то здоровался, кому-то пожимал руку… Чувствовалось, что его в этом районе хорошо знают и уважают.

      – Опять…

      Иван Петрович решительно свернул с дороги и направился к столу, за которым сидела компания из трех человек.

      Ирина определила бы их как работяг в запое.

      Бывают такие, заработают и гулеванят. Потом выйдут из запоя, опять заработают – и опять гулять. Дело житейское, бывает…

      – Как дела, Витя?

      Один