Доктор Данилов на кафедре. Андрей Шляхов

хирургии, но тем хуже для студентов, ведь предвзятое отношение кафедры анестезиологии и реанимации грозит обернуться несдачей такого ответственного экзамена. А оставить дверь открытой – в какой-то мере выказать свое негативное отношение, но не в столь грубой форме. В случае чего незакрытую дверь можно представить как следствие забывчивости, а с громким хлопаньем подобные фокусы не пройдут.

      Накопившиеся впечатления рвались наружу, хотелось с кем-нибудь поделиться. Точнее, не с кем-нибудь, случайные попутчики в метро для такого дела не годились, а с кем-то из коллег. Данилов поделился с ассистентом Скибкарем, человеком, сотканным из противоречий, что бросалось в глаза сразу же: чисто чеховская бородка сочеталась у Скибкаря с очками в массивной квадратной роговой оправе, хотя по идее полагалось если не пенсне, то нечто тонкое, круглое и невесомое; еще более резкий диссонанс вносил массивный серебряный перстень черепом (перстень был грубой работы, из тех, которые принято полушутя-полупренебрежительно называть «гайками»). Скибкарь утверждал, что перстень, от которого за версту несло новоделом, является фамильным талисманом и, под настроение, мог рассказать довольно складную выдумку о том, как кто-то из его предков спасся от неминуемой беды или вышел целым и невредимым из какой-нибудь опасной передряги благодаря данной реликвии. Самого Скибкаря перстень еще ни разу не спас, возможно, потому, что он еще ни разу не попадал в переплеты с передрягами.

      – Открыл велосипед! – усмехнулся Скибкарь. – Мы уже не первый год готовим медицинских представителей! Прикинь, сколько врачей ежегодно выпускают четыре московских заведения и сравни их число с количеством молодых врачей хотя бы в нашей больнице!

      – Это будет не совсем корректно, – ответил Данилов, – и ведь наша больница – скоропомощная городская. Сюда никогда очереди из врачей не стояли, вряд ли молодежь захочет…

      – Вот сразу ясно, что родители у тебя не врачи, – перебил Скибкарь. – Верно?

      – Да, – подтвердил Данилов. – Основателем династии надеюсь стать я. А какая связь?

      – Такая, что в восьмидесятые годы, да и в самом начале девяностых тоже, в московские больницы действительно стояли очереди из врачей. Люди ждали, пока освободится место. Моя матушка два года кантовалась эндокринологом в районной поликлинике, пока ее не взяли ординатором[13] в шестьдесят третью больницу. А некоторые, особенно урологи, куда дольше мыкались – пристроиться не могли. И это при наличии связей, как тогда говорили, блата и клинической ординатуры по специальности. Без блата и ординатуры можно было устроиться на «Скорую» и в окраинные поликлиники… А сейчас все больницы выезжают за счет понаехавших сотрудников, потому что притока молодых врачей давно уже нет. Лет десять уже. Ты на аспирантов с клинординаторами не смотри. Аспирант далеко не всегда работает по специальности. На многих фирмах ценится наличие ученой степени у сотрудника, это как-то внушает доверие… Возьми, к примеру, Машуровского – он и

13

Ординатор – врач, ведущий палаты в отделении. Не следует путать с клиническим ординатором – врачом, проходящим двухгодичное обучение в клинической ординатуре.