Колдун из Темногорска. Роман Буревой

Юл.

      Роман коснулся пальцами воды в тарелке. Прикрыл глаза.

      – Скоро. Так что твой отец говорил о Гамаюнове?

      – Чепуху всякую. Сказал: «Гамаюнов умеет плести нити». Чушь какая-то.

      – Наверное, ты что-то перепутал, – согласился Роман. Колдун старательно изображал равнодушие. Похоже, мальчишка не ведает, что происходит на самом деле. Увиденное на дне тарелки поразило колдуна больше, чем его гостя. – Откуда, кстати, у тебя моя тессера?

      – Что? – не понял Юл.

      – Жетон с номером на прием?

      – Ах, это! – Юл фыркнул. – У отца в бумажнике лежал. Он ведь мне бумажник отдал перед смертью. А там деньги и этот ваш… кружочек. В Темногорске все знают, что это такое.

      Юл достал бумажник.

      – Тот самый? – спросил колдун.

      Юл кивнул и выложил на стол двадцать баксов.

      – Это все? – спросил с затаенной надеждой.

      Роман хотел сказать «нет», но вместо этого кивнул.

      Пока мальчишка шел к двери, Роман испытывал непреодолимое желание его остановить. Но сделал над собой усилие и промолчал. Как только мальчишка перенес ногу через порог, Роман громовым голосом крикнул – нет, не крикнул, а рыкнул:

      – Тина!

      Ассистентка тут же возникла перед ним, безошибочно определив, что с капризами в данную минуту следует повременить.

      – Выйди и скажи Марфе, что сегодня я больше не принимаю.

      – Что-то случилось? – обеспокоилась Тина. Она всегда за него волновалась.

      – Важное дело. – Он не собирался ее посвящать.

      Тина исчезла. По воплям, что донеслись снаружи через минуту, Роман понял, что посетители в очереди не особенно обрадовались его решению. Ну что ж, пусть бунтуют всласть, Марфа им доходчиво объяснит, каково это – перечить самому господину Вернону.

      Впрочем, если Романа и занимал доносящийся с улицы шум, то лишь секунду, не более. Другое его волновало: человек в светлом плаще, изображение которого он только что видел на дне тарелки. Вернее, не человек сам по себе, но одна вещь, мелькнувшая в зеркале воды, Романа поразила.

      Господин Вернон потер одну ладонь о другую, потом осторожно придвинул к себе тарелку с водой, чтобы не потревожить поверхность, и невесомо опустил на воду ладонь. Изображение послушно возникло вновь. Только теперь лицо незнакомца оказалось ближе, можно было различить каждый волосок темных густых бровей и белую черточку старого шрама на скуле. Но не эти подробности интересовали колдуна. Роман вновь осторожно повернул тарелку, чтобы можно было разглядеть шею незнакомца. Так и есть! На парне красовалось водное ожерелье: среди сплетенных разноцветных косиц посверкивала живым серебром водная нить. Роман смотрел на ожерелье и чувствовал, как лоб покрывается испариной. До сегодняшнего дня он полагал, что в мире существует единственный колдун, имеющий власть над водной стихией. Это он, Роман Вернон, или попросту Роман Воробьев, последний, владеющий тайной. И вдруг на шее у незнакомца сверкает точно такое же ожерелье, как и у него!

      Роман отодвинул тарелку, чтобы вновь видеть человека во весь рост. Незнакомец еще раз