По ту сторону огня. Василий Головачев

тебе поставит он, – кивнул Игнат-«настоящий» на Игната-«гостя». – Вообще же надо будет найти Лам-ку, перейти с ним в ту Ветвь, где Дьявол гасит звёзды, пытаясь в первую очередь погасить солнце, и вежливо попросить его успокоиться. С Лам-кой это можно будет сделать проще.

      Артём покачал головой.

      – Боюсь, он не станет нас слушаться.

      – А вот это уже твоя проблема, – сказал Калаев. – Поговори с женой, пусть она убедит «джинна» послужить доброму делу.

      – Попробую, хотя…

      – Я могу пойти с ним, – сказал Шоммер. – Интересно было бы сравнить параметры той Ветви с нашими.

      – В этом нет необходимости.

      – Хочется.

      – Перехочется.

      – А-а… э-э… – промямлил Артём. – Такой вопрос… Чем та Ветвь отличается от нашей? В глобальном… э-э… плане.

      – Время в той Ветви, как и у нас, – ответил «первый» Ромашин, – есть динамическая характеристика континуума. Иными словами – это количественная и качественная мера движения. Однако есть глубокое отличие базовых параметров.

      – Ну-ну? – заинтересовался Шоммер.

      – Если главный этический закон нашей Метавселенной, да и вашей тоже, можно сформулировать так: «Везёт сильнейшему», – то у них он звучит так: «Везёт влюблённому».

      В кабинете наступила тишина.

      – Это правда? – хмыкнул Калаев.

      «Первый» Игнат с улыбкой кивнул.

      – Можно сформулировать эти законы иначе, но смысл будет тот же.

      – А какому физическому состоянию они соответствуют? – живо заметил Шоммер. – Как их различие сказывается на различии физических параметров континуума?

      – Могу ответить лишь в этическом плане. В наших Метавселенных жизнь возможна, однако требуется определённое усилие, чтобы она развивалась и не уничтожила себя. В той Ветви, где в дела человечества вмешался Дьявол, разумная жизнь ограничена таким нелогическим параметром, как любовь. Разум, преступающий этот закон, в конце концов исчезает.

      – И всё же я не понял…

      – Подискутируем на эту тему потом, – прервал Шоммера Калаев. – Вернёмся к насущным вопросам.

      – Я бы хотел задать ещё один вопрос нашему гостю, – не унимался учёный. – Вполне конкретный. Каким образом вам удаётся путешествовать из Ветви в Ветвь?

      – Это длинная история, – сказал «первый» Игнат.

      – Хотя бы в двух словах.

      – Ну, если вы не возражаете… – Ромашин-«чужой» бросил взгляд на Калаева. – В одной из Ветвей была создана своеобразная шахта для «бурения» времени. Мы назвали её Стволом. Неожиданно для его создателей Ствол внедрился в уже существующую транспортную сеть – трансгресс, – соединяющую абсолютно все Ветви. С тех пор мы имеем возможность с помощью этой сети посещать почти все Метавселенные Древа Времён.

      – Почему почти?

      – Потому что существуют Ветви с такими физическими законами, которые не позволяют жить в них человеку. Многие Ветви вырождаются, схлопываются в сингулярность. Ну и так далее.

      – Кто создал трансгресс?

      –