Звезды. Неизвестные истории про известных людей. Михаил Грушевский

и мы с ней занимались, вдруг почтальон принес ей письмо. Она стала читать, вскрикнула, и ей стало плохо. Погибла ее дочь. Я хотел уйти, но она говорит: «Андрюша, останься, пожалуйста, я с ума сойду, останься, побудь, я не хочу быть сейчас одна». Я понимал, что это такое. Мне было лет 14–15, наверное. Я школу окончил в 16 лет.

      3

      Я учился в тяжелые годы. Война, послевоенная разруха. Школа приучала нас к дружбе и к ответственности друг за друга. Была такая круговая порука, мы бесились и проказничали. У нас был такой Григорьев, он в чем-то провинился – сейчас не помню, и мы решили его проучить. Войдет в класс – набросим на него пальто и устроим темную. А уже вечер был, темно. Открывается дверь, он заходит, мы набрасываем пальто. Но это оказался преподаватель физики. Мы перепутали. Он зашел чуть раньше времени. Мы – на него, а он кричит из-под пальто: «Ребята, это я!»

      У меня был друг – Женя Бернштейн. Мы дружили с первого класса, вместе в кино ходили. Мама ушила мне пиджак из старого отцовского, в плече было много ваты, чтобы я выглядел солиднее. Как-то идем мы вместе, вдруг кто-то подбежал сзади и как даст мне железным прутом по плечу! Хорошо, там была вата. Я оглянулся, а там ребята стоят, кричат: «Да не ему, а этому!» Женьке должны были вмазать. Женька побежал, испугался. Нам было тринадцать лет. И я пошел его выручать. У меня был нож в ножнах, не знаю, откуда я его достал, кто-то подарил, наверное. Я его специально повесил, открыл пиджак и прошел мимо этих ребят, чтобы они видели, что у меня нож. Чтобы они Женьку не били.

      Я очень хорошо кидался камнями. У меня во дворе на всякий случай была горка камней. Я учился кидать камнем в цель. Помню, один парень подошел ко мне с палкой. Между ног сунул, повернул, чтобы я упал. А я не упал. Меня это разозлило. А они все знали, что я хорошо кидаюсь камнями. Я схватил камень и как кинул – прямо ему в глаз. Он упал. «Скорая помощь». К нам милиция в дом. Милиционер пришел, разговаривает с батей. Отец мне говорил: «Когда тебя обижают, ты ко мне жаловаться не ходи. Если чувствуешь, что обижают тебя несправедливо, заступайся сам, я не буду в это вмешиваться. Будь мужчиной». Поэтому он меня даже не наказал. А того парня с глазом увезли в больницу! Потом мальчишки собрались и меня все-таки поколотили за это.

      Со мной был такой постыдный случай. Стояла очередь. Какая-то женщина уронила рубль, а я увидел. Сейчас бы я поднял и отдал, а тогда я наступил на рубль. Мороженое стоило двадцать копеек. Я наступил на рубль, а она увидела и отругала меня. Мне было так стыдно! Это все – опыт, это все – уроки. Это не проходит даром. И этот стыд что-то во мне изменил, в чем-то меня поднял. Я выхожу, и у нас около дома валяются сто рублей. А мороженое тогда было уже по семь рублей. На эти сто рублей я купил мороженого всем мальчишкам. Отдал каждому по мороженому, истратил деньги и был дико горд.

      4

      Мама была женщина строгая. У нас в семье был матриархат, как это ни странно. Мама была красивая, отец тоже был красивый и безумно ее любил, для него слово мамы было закон. Она следила за тем, чтобы улица меня не воспитывала.