Звезды. Неизвестные истории про известных людей. Михаил Грушевский

«Рио-Рита», а на другой «Вальс под дождем»…

      Можете представить себе радость моей мамы, когда в 9-м классе я вернулся из цирка и заявил ей, что буду воздушным гимнастом. Целый год она отучала меня от этой мысли. Когда шли фильмы о танкистах, я, естественно, хотел быть танкистом, фильм о снайпере – хотел быть снайпером. Всю войну мы стреляли, это было наше развлечение. Не по людям, конечно, стреляли по бутылкам, по банкам. До середины войны я хотел быть танкистом. Подбили немецкий танк, и я туда залез. Немцы его бросили. Я закрыл за собой люк – темно, в смотровую щель ничего не видно. Нет, не буду танкистом. А в это время на поле сел самолет. Мы к нему побежали, и я решил: буду летчиком. Потом стал читать научно-фантастические книжки о ракетах. Решил стать ракетостроителем. Казалось, что космонавты появятся, когда мой сын или даже внук будут взрослыми. А потом нам предложили пройти медкомиссию – на космонавта. Крепкие ребята, спортивные перворазрядники – не прошли. А я прошел. Долго не понимал, но потом понял, что меня не комиссия отобрала – война отобрала.

      Андрей Дементьев

      Андрей Дмитриевич Дементьев родился 16 июля 1928 в Твери. Окончил Литературный институт имени Горького. В 1981–1992 годы – главный редактор журнала «Юность», продолживший либерально-оппозиционную линию издания, начатую в период «оттепели» В. П. Катаевым. В 1990-е годы – представитель Государственной телерадиокомпании РТР в Израиле. Известный русский поэт.

      1

      Тверь переименовали в Калинин в 1928 году, в год моего рождения. Город этот совершенно удивительный. Когда я стал заниматься историей Твери, я поразился, сколько замечательных людей дала эта земля.

      Я помню своего деда. Он был грузчик, потрясающего здоровья. Зубы – как кукурузные зерна. За всю жизнь – а прожил он 64 года – не принял ни одной таблетки. Такой был крепкий человек. Погиб в тюрьме, по политической статье, как и двое моих дядек. Тогда это все было, к сожалению, повсеместно и почти в каждой семье. Дед погиб в лагере, его задавило деревом на лесозаготовках. Дерево начало падать, а он слишком поздно это увидел, повалился в снег, а там оказался пень. Дед еще двадцать дней жил – не пил, не ел, а сердце работало. Он бы совершенно спокойно прожил до 100 лет.

      У деда был хороший голос, он пел в церкви. И дома с мамой они пели каждый вечер. Это было еще до войны. Каждый вечер пели романсы, русские народные песни. Я вырос в атмосфере музыки. Отсюда, может, и стихи пошли. Стихи мои оказались музыкальными, поэтому на мои стихи написано много песен.

      У нас был частный дом на улице Салтыкова-Щедрина. В свое время его купили дед с бабушкой. Дом был, не скажу, что такой уж богатый, – нет. Внизу три комнаты, наверху мезонин. Человек десять, мы жили единой семьей. Никаких распрей, никаких раздоров не было. Война разбросала, ну и 1937 год – тоже прошелся по нашему дому, по семье. У нас при доме был небольшой сад. Этот сад помогал нам в тяжелые годы войны. Картошку сажали, были яблоки. Вы знаете, так хотелось есть! Голод – страшная вещь. Я его познал полностью.