Фигура легкого эпатажа. Дарья Донцова

я, – а где же песик?

      Антонов сел к столу.

      – Наверное, спит. Белочка в супругу характером – тихая, никогда не лает. Надо быть справедливым: от нее никакого шума. Но есть и неприятность.

      – Какая? – решила я продолжить беседу, радуясь, что Антонов перестал нервничать из-за глупых слов няньки.

      – Белочка гадит на участке, – пояснил Михаил Петрович. – Я отдал большие деньги за ландшафтный дизайн и теперь не желаю любоваться на кучи дерьма на газоне. Пса следует выводить в лес, тут недалеко калитка есть.

      – Очень правильно, – закивала я. – Но ведь прогулка приятное дело: надел на животное ошейник, прицепил поводок, и вперед, заодно сам свежим воздухом подышишь.

      – Легко сказать, да трудно сделать, – покачал головой Антонов. – Я целыми днями на работе, уезжаю ровно в семь, сегодня из-за тебя задержался. Костя, Кира, Лана и Галина тоже заняты. У Ани научные исследования, их прерывать нельзя. Сейчас с Белочкой Сережа гуляет, мой шофер, ты его видела. Очень неудобно получается: утром Сергею приходится из-за этого на час раньше приезжать. И вечером ситуация не лучше: я могу и в полночь вернуться. Белочка столько терпеть не способна, в результате ее просто выставляют за дверь. Вот, решили нанять человека для выгула собаки.

      – Тут вроде деревня недалеко, – улыбнулась я, – местные жители небось нуждаются в деньгах.

      Михаил Петрович встал, походил по комнате, потом снова сел к столу и начал перебирать лежащие на нем бумаги.

      – Они хотят деньги получать, а не зарабатывать, – отрывисто сказал он. – Знаешь, какой месячный оклад я предлагаю за ежедневную двухразовую пробежку с Белочкой?

      – Даже не предполагаю.

      – Триста баксов.

      – Так много? Но почему? Совершенно ерундовое дело – пробежаться утром и вечером с животным!

      Антонов вынул из коробочки вычурную толстую ручку, снял колпачок и вдруг усмехнулся.

      – Цену я постепенно набавлял. Сначала, как ты, рассуждал: в деревне работы нет, местные жители в Москву катаются, а тут такая лафа. И потянулись сюда претенденты. Много их было, но все прочь убежали. Как услышат, что каждый день приходить надо, сразу охают: «Это чё получается, без выходных работа?»

      – Вот странные люди! – засмеялась я. – Ясное дело, собака не сумеет с вечера пятницы до утра понедельника терпеть.

      – Еще интересовались: «А можно утром с ней два часа побродить, зато чтоб вечер свободный?»

      – Они идиоты?

      – Лентяи, – вздохнул Михаил Петрович. – Стонут, жалуются: «Мы нищие, бедные, кушать нечего…» – а работать не желают. Эх, не зря в русских народных сказках про Емелю написано. Очень это по-нашему: ни черта не делать и лишь по щучьему велению достаток обрести. Спасибо тебе!

      – За что? – удивилась я.

      – Я же не дурак, – улыбнулся Михаил Петрович, – хорошо понимаю, отчего разговор про Белочку завела. Знаешь, ты правда на мать похожа. Вот с кем мы родственные души были.

      За дверью послышался тихий скрип. Антонов умолк, потом вскочил, в два шага очутился