Сибирь. Георгий Марков

но понимали, что без Домнушки не обойтись. Все, что касалось той части хозяйства, которая размещалась во дворе, то есть скот, амбары, погреба, – все это находилось под ее наблюдением. Домнушка, конечно, не справилась бы с такой большой работой одна. У Криворуковых жили два годовых работника и стряпка, на попечении которой находились и дойные коровы.

      О своих ближайших родственниках Домнушка имела устоявшиеся мнения и оценки, которых она никогда уже не меняла.

      О брате Епифане она говорила:

      – Ветродуй, наш Епифашка! Смазливая бабенка подолом перед его носом поведет, за семь верст побежит за ней.

      О снохе Анфисе:

      – Анфиса Трофимовна как плита: ненароком попадешь под ее тяжесть – раздавит.

      О племяннике Никифоре:

      – Драчун, а характером легковат. По ошибке он парнем родился, девкой ему бы сподручнее жилось.

      О себе Домнушка тоже умела судить с той же резкостью, как и о других:

      – Домнушка как помело: выбросить бы на помойку, да ведь дом может мусором зарасти. Берегут!..

      Не щадила в своих суждениях Домнушка и собственной внешности. Когда она оказывалась рядом с Епифаном, трудно было поверить, что они дети одних родителей. Все лучшее, что можно взять для облика человека, – все досталось Епифану. Домнушка была низкорослая, с узким костистым лицом, на котором выделялись длинный нос и белесоватые глаза, и уж этого не скроешь – в глазах ее никогда не проходило настораживающее каждого встречного выражение безумия, таившегося все-таки где-то в тайниках души Домнушки.

      – Обокрал меня Епифашка! Удалась я страховидная да глупая. А уж в чем-нибудь господь бог возместит мне отнятое! Обязательно возместит! Люди добрые еще узнают о Домнушке! – говаривала Домна Корнеевна, когда нападал на нее стих говорения.

      Поля с детства опасалась Домнушки. Ничего плохого она от нее не видела, но вокруг беспрерывно шли разговоры о Домнушке, ее называли то «криворуковским полудурком», то «обороткой»…

      Повзрослев, Поля стала присматриваться к Домнушке, чувствуя, как несправедлива была она, как ошибалась, веря всем деревенским наговорам на несчастного человека.

      Приход Поли к Криворуковым Домнушка встретила с открытой душой. В отличие от Епифана и Анфисы, Домнушка с первой минуты одобрила намерение Никифора жениться на Поле.

      – Не упускай свое счастье, Никишка! Другой такой девки по всему Нарыму не найдешь, – наставляла племянника Домнушка, видя, что родители парня вынашивают совсем иные намерения.

2

      Четыре недели Поля жила в криворуковском доме как в гостях. Спала сколько хотела, ела что хотела, работой тоже не обременяла себя. Схватится что-то сделать, а, смотришь, Домнушка уже ее упредила. И в горницах убрала, и телятам пойло снесла, и посуду вымыла.

      – Избалуешь ты меня, Домна Корнеевна! – скажет Поля.

      Домнушка только чуть улыбнется, скосит глаза к горнице Анфисы:

      – Не дадут, Полюшка. Не за тем тебя привели