Турбулентное мышление. Зарядка для интеллекта. Дмитрий Гаврилов

его.

      Взрослые метафоры специально выдумывают, генерируют для каких-то определённых целей, текстов, выступлений, искусственно раскрашивают речь, а дети не задумываются – метафора это или нет. Из них парадоксальные словообороты льются как из рога изобилия.

      «Детские» вопросы

      Детский же вопрос, как правило, относится к тому, над чем товарищи взрослые как раз не задумываются, а принимают за данность. Классическое «Почему ветер дует? – Потому что деревья качаются» из разряда скорее философских, о соотношении причины и следствия, но в тупик могут завести и совершенно простые, обыденные вопросы.

      – Почему говорят «подъём ноги»? – спросил пытливый ребёнок у Джанни Родари.

      Тот почесал затылок и признался:

      – Сегодня я не сумею тебе этого объяснить, сначала спрошу у языковедов. Впрочем, таких странных образов пруд пруди: мы говорим «ножка стола», «спичечная головка», «хвост поезда». Тебе когда-нибудь доводилось видеть, как поезд виляет хвостом от радости, что скоро конечная остановка? (Родари, 1987. С. 94)

      «…Ну, а это что такое,

      Непонятное, чудное,

      С десятью ногами,

      С десятью рогами?»

      «Это Бяка-Закаляка кусачая,

      Я сама из головы её выдумала».

      «Что ж ты бросила тетрадь,

      Перестала рисовать?»

      «Я её боюсь!»

      Дали Мурочке тетрадь, стала Мура рисовать. Вот и Кэрролл, кто не помнит, придумал Невообразимого, а потом спрашивал у детей, как же он до такого додумался и что же это за «Бяка-Закаляка».

      «…Я напомню сейчас по порядку все пять

      Самых главных и верных примет,

      По которым легко может каждый сказать,

      Есть поблизости Снарк или нет.

      Свойство первое – вкус; он не слишком хорош:

      Хоть и тонок, зато ограничен;

      Словно пара отличных, но тесных галош —

      А в оттенках совсем необычен.

      Во-вторых, он не скор в пониманье острот,

      И вздыхает в отчаянье хмуром,

      Если кто-то рискнёт рассказать анекдот

      Или, скажем, блеснёт каламбуром.

      Признак третий: привычка так поздно вставать

      (Это просто привычка, не лень),

      Что садится он завтракать вечером, в пять[27],

      А обедать – на завтрашний день.

      И такая примета – для купанья кареты[28]:

      Он их всюду таскает и даже

      Почему-то считает, что эти предметы

      Украшают любые пейзажи.

      Признак пятый – зазнайство и вера в успех.

      Подчеркну: надлежит отличать

      Тех из них, кто пернат и клюётся, – от тех,

      Кто усат и умеет рычать».

(Льюис Кэрролл, «Охота на Снарка», пер. М. Пухова)

      Поэма Кэрролла «Охота на Снарка» (1876), как сообщают биографы писателя, вызвала массу недоумённых вопросов у читателей. Ещё больше вопросов она вызвала у самого создателя.

      «Спустя

27

Время традиционного английского чаепития.

28

Употреблявшиеся в старину купальни на колёсах. Затаскивались лошадьми по мелководью далеко в море. Прим. авторов: кабинки, открытые только в сторону моря, предназначались для того, чтобы никто с берега не мог разглядеть фигуру в мокрой одежде: неприлично! (Прим. пер.)