Лермонтов. Исследования и находки. Ираклий Андроников

к одиночеству привык,

      Я б не умел ужиться с другом:

      Я б с ним препровожденный миг

      Почел потерянным досугом.

      Мне скучно в день, мне скучно в ночь,

      Надежды нету в утешенье;

      Она навек умчалась прочь,

      Как жизни каждое мгновенье.

      На светлый запад удалюсь;

      Вид моря грусть мою рассеет.

      Ни с кем в отчизне не прощусь

      – Никто о мне не пожалеет!..

      Быть может, будет мне о ком

      Тогда вздохнуть, – и провиденье

      Заплотит мне спокойным днем

      За долгое мое мученье.

Стансы

      1831

      Мгновенно пробежав умом

      Всю цепь того, что прежде было, —

      Я не жалею о былом:

      Оно меня не усладило.

* * *

      Как настоящее, оно

      Страстями бурными облито

      И вьюгой зла занесено,

      Как снегом крест в степи забытый.

* * *

      Ответа на любовь мою

      Напрасно жаждал я душою,

      И если о любви пою —

      Она была моей мечтою.

* * *

      Как метеор в вечерней мгле, Она очам моим блеснула И, бывши все мне на земле, Как все земное, обманула.

      Это сопоставление, несомненно, говорит в пользу принадлежности Лермонтову стихотворений из альбома Жедринской, и, кстати, и о достоверности самих копий.

      Все это, вместе взятое, дает нам право с полным основанием приобщить к лирическому циклу 1831–1832 годов три новых стихотворения.

      11

      Инициалы Н. Ф. И. оставались нераскрытыми в продолжение целого столетия не только потому, что семья Обресковых, по словам Н. С. Маклаковой, «не сочувствовала» упоминанию ее имени в печати, но главным образом оттого, что А. П. Шан-Гирей и П. А. Висковатов не оставили для Ивановой места в биографии Лермонтова, связав всю лирику 1831–1832 годов с именем Варвары Александровны Лопухиной.

      «Открытие» Ивановой, естественно, повлекло за собой переадресацию юношеских лирических посланий.

      Сразу же, после первых сообщений о ходе работы над загадкою Н. Ф. И.[331], в полном собрании сочинений Лермонтова, выходившем в издательстве «Academia», появилось имя Н. Ф. Ивановой, и стихотворения 1831–1832 годов, которые прежние редакторы относили к Лопухиной, составили новый, обширный цикл[332].

      Кроме стихотворений, озаглавленных инициалами Н. Ф. Ивановой: «Н. Ф. И…вой», «Романс к И.», «К Н. И…», «Н. Ф. И.», к ней же, безусловно, относится еще тридцать одно стихотворение: «Я видел раз ее в веселом вихре бала…» (1830), строфа восьмая в стихотворении «1831-го июня 11 дня», «Видение», «11 июля» (1831), «Не ты, но судьба виновата была…», «Ночь», «Душа моя должна прожить в земной неволе…», «Пускай поэта обвиняет…», «Вечер», «Стансы (Не могу на родине томиться…)», «Гость», «***(Сижу я в комнате старинной)», «К*** (Всевышний произнес свой приговор…)», «Сентября 28», «К*** (Зови надежду сновиденьем…)», «Я видел тень блаженства…», «К***(О, не скрывай! ты плакала об нем…)», «К*** (Ты слишком для невинности мила…)», «Настанет день – и миром осужденный…», «Силуэт», «Раскаянье»,

331

И. Андроникашвили. К биографии М. Ю. Лермонтова. – «Труды Тифлисского государственного университета», 1936. вып. I, с. 205–207.

332

Лермонтов, т. I. «Academia», с. 439 и другие комментарии. Ср. Лермонтов. Стихотворения, т. I. Редакция Б. М. Эйхенбаума («Библиотека поэта»). «Советский писатель». Л., 1940 с. 298.