Ужин. Герман Кох

И все же мой сын вопреки здравому смыслу надеялся, что существует другая версия его отца, осведомленного о том, где лежат ниппели.

      – А что ты тут делаешь? – вдруг спросил он. – Ты сказал, что искал меня. Зачем?

      Я посмотрел в его ясные глаза под черной шапочкой, его честные глаза, составляющие, как я всегда полагал, важную часть нашего счастья.

      – Просто так, – сказал я. – Потому что нигде не мог тебя найти.

      4

      Их, разумеется, еще не было.

      Чтобы не слишком распространяться о местонахождении ресторана, скажу лишь, что со стороны улицы его загораживают деревья. Мы опаздывали на полчаса и, шествуя ко входу по гравийной дорожке, с обеих сторон освещенной электрическими факелами, обсуждали вероятность хоть разочек прийти позже Ломанов.

      – Спорим? – предложил я.

      – Зачем? – сказала Клэр. – Их все равно еще нет.

      Девушка в черной майке и черном фартуке до лодыжек приняла у нас пальто. Другая девушка в таком же черном облачении изучала книгу заказов, возлежавшую на пюпитре.

      Я видел, как она притворяется, будто не знает фамилии Ломан. К тому же притворялась она весьма неестественно.

      – Господин Ломан, говорите? – Она подняла бровь и даже не потрудилась скрыть своего разочарования в том, что перед ней стоит не сам Серж Ломан, а абсолютно неизвестная ей парочка.

      Я мог бы помочь ей, подсказав, что Серж Ломан вот-вот подъедет, но я этого не сделал.

      Пюпитр с книгой заказов заливала светом сверху небольшая медная лампочка в стиле ар-деко, только что не то вошедшего, не то вышедшего из моды. Волосы девушки, такие же черные, как майка и фартук, были собраны в строгий тугой хвост, словно того требовал дизайн ресторана. Девушка, забиравшая у нас пальто, носила точно такой же хвост. Может, тут это своего рода гигиеническое требование, подобно обязательным маскам в операционных. Ресторан гордился тем, что пользовался лишь «органической» продукцией. В меню еще значились блюда из мяса, но только тех животных, у которых была «хорошая жизнь».

      Поверх черного хвоста я сумел окинуть беглым взглядом интерьер ресторана, по крайней мере первые два-три столика, которые были отсюда видны. Слева от входа располагалась открытая кухня. Судя по всему, именно в данный момент там что-то фламбировали в сопровождении неизбежного фейерверка из языков пламени и сизого дыма.

      Мне захотелось домой; отвращение от мысли о предстоящем вечере стало почти физическим – тошнота, вспотевшие ладони и зарождающаяся головная боль с левой стороны, – однако недостаточным для того, чтобы упасть в обморок или потерять сознание.

      Я представил себе, как отреагировали бы девушки в черных фартуках, если бы кто-то из гостей, еще не миновав пюпитра, рухнул бы наземь. Они попытались бы незаметно оттащить меня в гардероб, в любом случае с глаз других посетителей. Скорее всего, меня усадили бы на табуретку за верхней одеждой. Любезно, но решительно предложили бы вызвать мне такси. Которое увезло бы меня отсюда! Прочь! Как было бы замечательно – кардинально изменить ход вечера, оставив