Крошка-месть. Светлана Алешина

его сюда привести?

      Они сидели в креслах с высокими спинками, а перед ними, на изящном столике с гнутыми ножками, стояли чашечки с кофе, тарелка с картиной-пасторалью, на которой были красиво разложены изящные бутербродики-канапе, и фужеры из тонкого стекла, до половины наполненные золотистой жидкостью.

      – Как в старые добрые времена… – вальяжно откинувшись на спинку кресла, молвил Прохоров.

      Ну, я бы не стала называть те времена добрыми, подумала насмешливо Тамара. Но ничего не сказала, только слегка раздвинула губы в аристократически вежливой улыбке.

      – Вы да я, только вот третьего в нашей компании не хватает, – задумчиво продолжал Прохоров.

      Фраза-то у тебя, голубчик, получилась двусмысленная и в некотором роде зловещая, снова подумала Тамара. Мертвеца ему в компанию захотелось…

      Но она опять удержалась от искушения уколоть его и смолчала.

      Только потягивала итальянский вермут, пытаясь сохранить вежливую мину, хотя больше всего ей сейчас хотелось прямо поинтересоваться, что привело сюда Прохорова, который так старательно избегал ее общества весь последний год, будто она стала прокаженной?

      – Хватит воспоминаний! – тряхнула она головой. – Лучше расскажи о себе. Как поживаешь? Что поделываешь?

      – Снимаю, – сказал он, отчего-то вышло это у него печально.

      – Фильмы? – вежливо поинтересовалась Тамара.

      – Кабы фильмы, – развел он руками. – Клипы снимаю, рекламные… На одной минутке заработаешь больше, чем на полнометражке…

      – Это смотря что снимать за полнометражку, – не удержалась Тамара.

      – Нет, Тамарочка, нет! Я с этим завязал! – горячо заявил он, и Тамаре показалось, что в его голосе послышались нотки страха.

      Да что это? Неужели и вправду боится даже вспомнить?

      Тамара усмехнулась.

      – Ну, никто тебе и не предлагает, – сказала она. – Ладно, Леня. Давай без экивоков обойдемся. Говори, зачем пришел. А то я уже утомилась вежливость разыгрывать! Что-нибудь случилось?

      Он вздохнул и развел руками:

      – Ты всю жизнь, Тамарочка, была женщиной умной. Может, потому тебя Василий и ввел в дела свои… Без предрассудков ты была, Тамара!

      – Леонид!

      Тамара возвела глаза к потолку.

      – Все, все… Что-то у меня с нервами не в порядке, Тамара! Человек один меня будто преследует! И я… Боюсь его, Тамара! Сильно боюсь…

* * *

      Вечер подкрался незаметно.

      За делами день всегда пролетает, как ветерок. Даже не успеваешь ощутить течения времени. «Вот так и жизнь пролетит за этими файлами, – подумала я, выключая компьютер. – И прожигать ее не надо. Не успею оглянуться – и мои буйные кудри из рыжих превратятся в седые…»

      Если, конечно, мне угрожает старость.

      Ларчик до самого конца молчал и сидел с такой хмурой физиономией, что я не выдержала и рассмеялась.

      Он сразу поднял на меня глаза и недовольно спросил:

      – Что?

      – Так, – передернула я плечом. – Ты сейчас похож на задумчивого и печального слона.

      – Господи,