Крошка-месть. Светлана Алешина

забавляя Каллистратова.

      – Ах, деточка моя, я бы мог сказать тебе, как я… Но нет!

      Чего-чего, а изображать «пламенные чувства» Каллистратов умел.

      Он замолчал, и его глаза покрылись туманом печали. Начиналось самое приятное – момент игры. Каллистратов получал от этого куда больше наслаждения, чем от остального. Конечно, за все приходится платить, но зачем сейчас об этом думать?

      Перед ним наивная девушка, прямо сошедшая с «романтических» страниц, глаза ее направлены на Каллистратова, и бог ты мой, как она смотрит! Конечно, грустно, что чаще всего именно ему выпадает сомнительная честь уводить наивных девиц из мира грез в мир реальности, но кому какая участь уготована, не так ли?

      Это будет не скоро. Сейчас они сидят в кафе, и ее рука мирно покоится в его. Он подносит ее ручку к губам.

      – Ты не договорил, – тихо напоминает она.

      Он молчит.

      Не потому, что не хочет продолжать, а потому, что забыл, о чем начинал говорить. Отвлекся. Слишком погрузился в свои мысли.

      Опасность быть разоблаченным не слишком его беспокоила – он выкрутится, и все-таки ситуация перестала выглядеть забавной.

      – Не хочешь – не надо, – неожиданно пришла ему на помощь сама Ниночка. – К тому же ты прав. Наверное, говорить о чувствах еще рано, да?

      Ну, конечно! Он выдохнул с облегчением. Они говорили о чувствах! О чем еще можно было говорить?

      – Ни-ноч-ка… Ах, как же ты права! Ты меня совершенно не знаешь…

      – Напротив, – серьезно возразила девушка. – Я очень хорошо тебя знаю. Мне о тебе все рассказали…

      В душе замерцал огонек тревоги. «Осторожно, опасность!» Ну, конечно, подруги по «маленьким лебедям» уже вволю насплетничались…

      – Нина, – начал он тихо. – Я…

      Она приложила пальчик к его губам.

      – Влад, неужели ты думаешь, я способна поверить сплетням? – прошептала она. – Они могут говорить все, что им заблагорассудится, это никак не повлияет на мои чувства к тебе!

      Что-то странное шевельнулось в самой глубине его души.

      Он боялся посмотреть в ее глаза, чтобы… Ну, да. Чтобы не стать слабым под действием этой чистоты. Чтобы горькая правда не победила его…

      «Что я делаю? – родился в его сознании вопрос, настолько странный для него, что он даже не прогнал его, застыв от удивления. – Что я делаю и зачем я это делаю?»

      – Нина, – хрипло сказал он. – Пойдем. Я провожу тебя до дома…

      – Почему? – округлила она глаза. – Впрочем, если ты так хочешь…

      – Я не хочу, но… Так надо.

      Он поднялся и теперь смотрел в окно, ожидая ее.

      Что со мной происходит? Все идет ведь именно так, как должно идти…

      Его мысли отказывались ему подчиняться.

      Они вышли на ночную улицу, он держал ее руку в своей и быстро шел по направлению к шоссе.

      Остановив машину, подождал, пока она туда сядет, потом оглянулся.

      Черт!

      Он не ожидал ее тут увидеть!

      Она стояла, прислонившись к стене, и наблюдала за ними. Оттуда, из тени… Как змея, поджидающая момента, чтобы укусить!

      Холодный