Сезон охоты. Светлана Алешина

то чтобы не застала, – проговорила я, – только вот говорить он не может.

      – А-а, – предположила Маринка, – Мишенька в клубе вчера так накушался, что сегодня лыка не вяжет.

      – Он не может говорить по другой причине, – поспешно сказала я, – кто-то его зарезал.

      – Дела-а!.. – только и смогла выдавить из себя Маринка.

      – Я вызвала ментов, придется теперь все им объяснять и доказывать, что я не верблюд.

      – Могла бы не представляться, – нравоучительно произнесла Маринка, – тебе что, в первый раз, что ли?

      Она права: за свою не слишком долгую журналистскую деятельность мне приходилось натыкаться на бесхозные трупы. Бывало и такое, чего уж скрывать, что я не называла себя сотрудникам милиции по телефону и не ждала их приезда. Но это случалось лишь в исключительных случаях, при особом стечении обстоятельств, когда, не разобравшись, менты могли навешать на меня всех чертей. Сейчас все по-другому. И мне стало неприятно, что Маринка предлагает мне такое.

      – Ладно, – осадила я ее, – кончай трепаться. Мишка, между прочим, мой коллега. Каким бы он ни был, хорошим или плохим, он не заслуживает, чтобы его бросили на произвол судьбы.

      Хотя, по большому счету, добавила я про себя, сейчас ему до этого нет никакого дела.

      – Да я понимаю, – поникшим голосом отозвалась Маринка, – Мишка-то неплохим парнем был.

      – В общем, – закончила я этот не слишком приятный разговор, – ты знаешь, где я.

* * *

      Я доставала вторую сигарету, когда во двор въехал милицейский «УАЗик».

      – Не слишком-то вы торопитесь. – Я вышла навстречу лейтенанту с мелкими, почти детскими чертами лица.

      – Если мне правильно передали, у вас здесь жмурик? – ухмыльнулся он. – Ему торопиться некуда.

      – Зато преступник успеет до Сан-Франциско добраться, – покачала я головой.

      – Так это не суицид? – посерьезнел лейтенант.

      – Наверное, покойный искал свою любимую расческу, – с издевкой произнесла я, – а когда не нашел, забрался в ванну и перерезал себе горло. От безысходности.

      – Ладно, не кипятись, девушка, – вздохнул лейтенант, – пойдем посмотрим.

      – Меня зовут Ольга Юрьевна. – Я специально добавила отчество, чтобы поставить его на место.

      – Будем знакомы, – то ли он не понял, то ли не обратил внимания на мой тон, – лейтенант Приходько Петр Иванович. За мной, – махнул он еще двоим, вылезшим из машины, один из них был в гражданской одежде с большим «дипломатом» в руках.

      Когда мы поднялись на четвертый этаж, лейтенант вышел из лифта первым.

      – Ручку трогала? – строго посмотрел он на меня.

      – Интересно, – пожала я плечами, – как бы я смогла войти, если бы не прикасалась к ней?

      – Логично, – поджав губы, произнес лейтенант и вошел в прихожую.

      – Ванная там, – кивнула я в сторону двери.

      Приходько приоткрыл ее и заглянул внутрь.

      – Начинай отсюда, капитан, – обратился он к мужчине в штатском, –