История Кубанского казачьего войска. Ф. А. Щербина

Малый и Порохня в октябре 1789 года доносили кошевому Чепиге, что в их полках казаки взбунтовались и что самый бунт выразился в отобрании двух прапоров у наряженного отряда. При этом бунтовщики объявили, что без получения жалованья и провианта они служить не будут и что артиллеристы побросают пушки. Нужда, очевидно, была так велика, что полковники не предприняли никаких мер для усмирения бунта, а только просили кошевого о том, чтобы им безвинно не пострадать. В исторических материалах есть несколько аналогичных случаев этого рода. В одном случае казаки бунтовали при нагружении лесом судов, так как в такой тяжелой работе никогда не были и не хотели быть. В другом случае бунт вызван был плохой пищей, гнилой пшеницей и непосильными работами без всякого вознаграждения.

      Такие вполне естественные бунты, так сказать, усугублялись чисто формальными обстоятельствами. По традиции, казаки выражали свое недовольство тем, что отбирали обыкновенно внешние знаки казачьего уряда – прапоры, оружие и пр. За этим конечно скрывалось часто недовольство начальством, которое к тому же не всегда отличалось надлежащей тактичностью. Полковник Давид Белый, например, по собственному усмотрению наказывал казаков телесно. С войсковым судьей Антоном Головатым произошел просто курьез на этой почве. По распоряжению Давида Белого полковому старшине Ивану Беликову поручено было доставить рыбу к столу судье Головатого. Когда Беликов взял десятую часть улова у казаков, то последние, по его выражению, взбунтовались и отняли обратно рыбу. Рьяный старшина просил полковника Белого отобрать рыбу у казаков; если же казаки и при этом не отдадут, то «я, – говорит Беликов в рапорте, – за бунт донесть имею команде».

      Под влиянием таких условий неудовлетворительно складывалась не только казачья жизнь, но и хозяйство. Казаки были настолько бедны, что не могли надлежащим образом нести военную службу. В декабре 1788 года полковник Мокий Гулик доносил Головатому, что в его команде не было провианта, дров и сена, так что люди голодали, варить пищу нечем было, и лошади страшно исхудали. Гулик опасался, что вся команда его разойдется. Такое положение усугублялось еще тем обстоятельством, что правительство не вовремя выдавало жалованье и фураж.

      Самое хозяйство казаков было несложно и отличалось примитивным характером. Земледелием казаки занимались слабо; скотом также были не особенно богаты; пользование естественными богатствами, по-видимому, было хищническим. В архивных документах есть указания, что казачье население хищнически относилось к садам и лесным богатствам, 16 февраля 1790 года секунд-майор Мокин Гулик извещал полкового старшину Лубьянова о том, чтобы не рубили садов и строевых деревьев под угрозой телесного наказания. В марте того же года сам кошевой Чепига, ссылаясь на то, что он полный хозяин войсковой земли, предписывал всем полковникам, чтобы они следили за порубками леса и плодовых деревьев под опасением строгого наказания.

      Наиболее обеспеченный