Иван Калита. Юрий Торубаров

сказал спутнику. Тот, когда подъехали поближе к князю, спрыгнул с коня и, прижав руку к сердцу, произнес:

      – Князь, дозволь слово молвить.

      – Кто ты будешь, мил человек? – спросил князь, останавливаясь.

      – Я – Иван, сын Бурка. Еду, князь, к тебе по повелению своего великого князя Александра, – при этих словах князь скривился, – велено мне сказать, что едут к тебе его посланники, они тебе кланяются и нижайше просят их принять!

      – Где они? – быстро спросил князь.

      По его тону можно было понять, что эта весть не очень его обрадовала. О том, что его хочет пригласить в Тверь Александр, он знал. Поведал ему об этом сам митрополит, отказать которому он не мог, хотя в душе был против. Одна из причин – боязнь. Хан Узбек был хитрым, умным правителем. Его устраивало, что эти два самых сильных княжества ведут постоянную борьбу друг с другом, подрывая свои силы. А если они объединятся? Нет, хан никогда этого не позволит! Тогда зачем накликать на себя несчастье? Но в то же время, как потом ему смотреть в глаза митрополита Петра, который очень хочет, чтобы князья жили в мире, в дружбе. Он как-то сказал:

      – Мы поставлены от бога, чтобы удерживать вас от кровопролития.

      Мысль работала быстро.

      – Иван, сын Бурка, – князь обратился к гонцу, – хочу вас хорошо, по чину встретить. Велю подождать в Тверской слободе. Я пришлю за вами своих бояр. Так и передай.

      Иван, сын Бурка, улыбнулся:

      – Слушаюсь, князь. Вели ехать?

      – Ехай! – бодро сказал Иван Данилович, стегнул коня и поскакал назад, отложив поездку в каменоломни.

      В гридницу он пригласил бояр Василия Кочеву, Никиту Плещея, дворского Осипа Уварова. Войдя в гридницу, они застали князя сидящим у очага. Он грел руки с мороза. Князь не стал пересаживаться в кресло за большим столом, а сказал им взять сидельца и подсаживаться к нему. Когда они уселись в полукруг, Иван Данилович оглядел их, точно видел впервые, потом произнес:

      – К нам пребывает тверское посольство.

      Сказав, опять поочередно посмотрел на приглашенных. Осип заерзал на месте. Князь усмехнулся.

      – Что, гостям не рад? – и добавил: – Я и сам не рад. Но… – и пожал плечами.

      Помолчав некоторое время, снова заговорил:

      – Ты, – он показал пальцем на Василия, – едешь встречать гостей. Привезешь их завтра к ночи. Въезжать будешь через западные ворота. Ты, – князь поглядел на Никиту, – уведоми баскака, что завтра выезжаем на соколиную охоту. Скажи ему, что я подарю ему лучшего сокола.

      Плещей улыбнулся:

      – Он любит это!

      Улыбнулся и князь:

      – Кто не любит! Возьмешь шатры, – голос князя посуровел.

      – Надолго едем-то? – спросил Плещей.

      – Пока гости не уедут, – ответил князь. – А ты, Осип, сделай так, чтобы они из стен не выходили.

      Всем было ясно, что князь не хочет, чтобы баскак знал о прибытии тверичан. Только они не понимали одного: баскак без князя не поедет. А как же гости? Ивана Даниловича трудно провести. Он понял, что их мучит.

      – Осип, – сказал князь, –