Следы на снегу. Георгий Брянцев

деле с обычным уголовным преступлением? — рассуждал майор. — Странное происшествие, очень странное…»

      Шелестов уже хотел пройти в контору, чтобы повидаться с комендантом Белолюбским, но передумал и решил вначале заглянуть на квартиру. Надо было выпить хотя бы крепкого чая.

      Под ногами майора звонко похрустывал снег. Хорошо проторенная тропка довела до самой квартиры. Войдя в нее, Шелестов застал одну радистку Эверстову. Сидя у окна, она заплетала косы и, увидев майора, встала.

      — Доброе утро, Надюша! — приветствовал ее майор.

      — Что же это такое, Роман Лукич?! Вы совсем не спали и не кушали ничего, — вместо ответа на приветствие сказала Эверстова.

      — А чай есть? — вопросом на вопрос ответил майор.

      Эверстова быстро подошла к столу, на котором стоял медный самовар с помятыми боками, и, приложив к нему ладони, быстро отдернула их и потерла одну о другую.

      — Еще совсем горячий. Садитесь, Роман Лукич, — и Эверстова взяла заварной чайник.

      Шелестов сбросил с себя доху и сел за стол.

      — А где товарищи?

      — Пошли к самолету.

      Майор с большим наслаждением выпил две кружки крепкого чая, съел несколько кусков калача и почувствовал себя значительно свежее.

      — В котором часу сеанс с Якутском? — спросил он, вставая из-за стола.

      — В одиннадцать, — ответила Эверстова.

      И майор подумал, что пора уведомить полковника Грохотова о своем прибытии на рудник и о сути происшествия.

      — Запишите, Надюша, я вам продиктую.

      Эверстова взяла свою тетрадь, вооружилась карандашом и примостилась на уголке стола, заставленного едой и посудой.

      — Слушаю.

      — Пишите: «Полковнику Грохотову. На руднике, куда я прилетел ночью, убит представитель Главка инженер Кочнев. Убит выстрелом из пистолета в голову, в служебной комнате, с близкого расстояния, почти в упор. Служебные и личные документы Кочнева не тронуты, взяты лишь пятьсот рублей. Веду расследование. Шелестов». Зашифровывайте и отправляйте. Я буду в конторе.

* * *

      В кабинете заместителя директора рудника майор Шелестов нашел ожидавшего его коменданта поселка. Белолюбский сидел против Винокурова.

      Они о чем-то беседовали.

      — Я к вам, — сказал комендант, приподнимаясь с места.

      — Сидите, сидите, — ответил Шелестов и сам присел к столу.

      Внешний облик Белолюбского являл собой полную противоположность Винокурову. Белолюбский был высокого роста и, видимо, силен физически и крепок. Несмотря на возраст (ему было, как определил Шелестов, не менее пятидесяти), волосы его еще не тронула седина, на его грубоватом, обветренном лице почти совсем не было морщин. В отличие от мягкого, добродушного и даже несколько наивного выражения лица Винокурова, склад лица Белолюбского, с выдающимся вперед подбородком, острыми, глубоко сидящими серыми глазами, свидетельствовал о решительности и воле.

      Только некоторая внешняя неопрятность коменданта пришлась