Сицилийское королевство. Алексей Живой

разделаться с неожиданным препятствием на пути продвижения войска.

      – С таким узпехом, мы тут сидеть долго, – подытожил он результаты артподготовки Забубенного, – запали подкоп.

      Григорий выдохнул с облегчением. Честно говоря, он и сам был рад поскорее закончить этот арт-эксперимент. Машины явно требовали доработки на производстве, ну а для полевых испытаний этот результат был вполне неплох. Никто из своих не пострадал, если не считать разрушенных телег. Великий механик повернулся к стоявшему неподалеку ратнику Митьке, начальнику саперов, и раскрыл рот, чтобы крикнуть «Поджигай!». Но вдруг в небе раздался свист и на бастион штурмующих рухнула огромная зажигательная стрела, точнее копье. Этой штукой убило сразу трех монгольских всадников, а брызги горящей смолы подожгли строение, но ратные люди быстро справились с пожаром.

      – Запалить! – рявкнул Тобчи, приходя в ярость.

      Забубенный и сам не стал дожидаться второго выстрела. Оказывается у засевших в замке тоже кое-что имелось в арсенале. Дальнобойный самострел, не бог весть что, но в умелых руках может причинить неприятности. Вот как этим трем монголам, например. И Григорий махнул рукой ратнику Митьке – «Поджигай!». Митька схватил факел и нырнул в траншею. Там он должен был добраться почти до самой стены и поджечь шнур длиной метров десять.

      И только сейчас Григорию пришло в голову, что это не бикфордов шнур. И гореть эта промасленная веревка будет гораздо дольше. Главное чтоб не потухла по дороге. К счастью, хан Тобчи не был осведомлен о том, что на свете бывают шнуры, горящие быстро. И потому не требовал от Григория, чтобы замок взлетел на воздух немедленно. А только поинтересовался:

      – Поджег?

      Григорий кивнул.

      – Поджег. Надо немного подождать. Сейчас все будет.

      Тобчи снова повернулся в сторону непокорного венгерского замка и вперил в него взгляд. Тем временем, осажденные венгры, узрев нырнувшего в траншею мужика с факелом, стали догадываться о том, что их дело труба. И скоро случится что-то непоправимое. На деревянную крышу траншеи обрушился град стрел и даже камней. Венгры надеялись убить пробиравшегося по ней человека с факелом. Но, тщетно. Через некоторое время Митька вылез обратно. Потухший факел он выбросил по дороге.

      – Ну, что, поджег? – яростным шепотом спросил у него механик, оглядываясь на Тобчи и Дрона Давыдовича.

      – Веревку-то? – переспросил Митька. – Ясное дело, поджег.

      Отряхнувшись от земли, он поинтересовался:

      – A чего теперь будет-то?

      – Скоро узнаешь, – туманно ответил Григорий, и, подобно монгольскому хану вперил взгляд в стену венгерского замка, – главное, чтобы дождя не было.

      – Не, – успокоил его Митька, – дождя не будет.

      Потянулись томительные минуты. Забубенный уже порывался сам лезть в траншею, ему казалось, что самодельный фитиль потух и два бочонка китайской смеси так никогда и не взорвутся. Или их мощности хватит только на безвредный фейерверк. Каждый взгляд Тобчи