Авария Джорджа Гарриса (сборник). Александр Насибов

часовые здесь для того, чтобы мы, не дай бог, не удрали в… Америку!

      – Простите, сэр, – вмешался Кент, – значит, если я правильно понял вас, мне будет разрешено не возвращаться домой, а ехать в Россию, если я выражу такое желание?

      – Черт знает, что вы говорите, Кент! Это не может касаться американцев.

      – Вот те на! – удивился Беляев. – Американские законы и вдруг не касаются американцев!

      – Я еще не кончил, – продолжал Пономаренко. – Другой вопрос. Нам в начальники дали немца, который, быть может, еще неделю назад стрелял в американцев или русских… Что это, результат ошибки, спешки?..

      – Или не ошибка, не спешка? – вставил Джавадов.

      – Как много вы уделяете внимания пустякам, – примирительно сказал Гаррис. – Война окончена, надо жить, а вас занимают пустяки.

      – Пустяк? – Джавадов гневно стиснул челюсти. – За такой «пустяк» можно убить!

      Гаррис не выдержал и, наконец, сбросил маску. Он встал и стукнул по столу кулаком.

      – Хватит!

      Поднялся и Пономаренко.

      – То есть как, простите, хватит?

      – Хватит! – заорал Гаррис. – Этот немец на американской службе. Зарубите это себе на носу. Он будет действовать от моего имени.

      – Вот теперь понятно, – тихо проговорил Джавадов. – Люблю мужской разговор. И как мужчина мужчине скажу вам, господин генерал: подлец вы!

      Гаррис шагнул вперед и рванул из кобуры пистолет.

      – Вот-вот, – улыбнулся Пономаренко, закладывая за спину руки, – примерно так с нами разговаривали фашисты. Правда, они не ограничивались одними разговорами. Но ведь и вы не собираетесь кончить на этом?

      Генерал оставил пистолет и с ненавистью оглядел лагерников.

      – Вы все дурно воспитаны. И если бы я знал…

      – То что, генерал?..

      – Я бы не приехал сюда!

      – Логично. Война окончена. Вам не угрожает теперь перспектива встречи с вооруженными фашистами. Больше того, теперь, видимо, они ваши друзья. Самое время поговорить о воспитанности советских людей! Кстати, беседу на эту волнующую тему вы уже начинали однажды…

      – Вы злоупотребляете моим терпением. Когда-то оказали мне помощь…

      – Жалею…

      – Что-о?

      – Жалею, что оказал вам помощь!

      – И я жалею, – сказал Джавадов. – Тогда слепой был. Сейчас глаза открыты: фашиста видят!

      – Молчать! – Гаррис оглянулся. Солдаты придвинулись к нему. – Я ухожу. Собирайтесь, Кент. Вам нечего делать в этой компании. Здесь слишком пахнет красными.

      Кент пожал плечами и не тронулся с места.

      – Жаль, но мы решили выбираться отсюда вместе. Мы так свыклись друг с другом. И потом, это не такой уж плохой запах, сэр!

      Гаррис в бешенстве зашагал по подвалу. Он оказался у могилы и поставил на нее ногу.

      – Тогда, – сказал генерал, – пеняйте на себя, Кент. Боюсь, что вы плохо кончите. И вы все берегитесь. Мы не прощаем подобных вещей.

      Пономаренко подошел к Гаррису.

      – Уберите ногу, генерал, – с угрозой сказал он. – Здесь