Другие. Боевые сталкеры. Сергей Зверев

проводник.

      – Скажи-ка, любезный… – заговорил Лоскутов. – А волки или кабаны в лесу есть?

      – А куда же они денутся? И волки есть, и секачи… Они сейчас лютуют. Волк в прицел лениво смотрит и от охотника с неохотцей отходит… Лето на исходе, осень скоро начнется, – высморкавшись, он потряс мелкой бороденкой. – Так-то.

      – Смотри ты, как романтично, – саркастически ухмыльнулся Стольников. – «Волк от охотника с неохотцей отходит и в прицел смотрит с ленцой…» Веди поскорее! Ты корову будешь отрабатывать или нет?

      – Да я для вас!.. – И проводник решительно направился в чащу. – Догоним, не сомневайся, товарищ!

      Мысли в голову Стольникова лезли разные, все больше о том, как неудобно идти и что будет через час, если старик вдруг встанет и начнет озираться по сторонам: «Кажись, не туда попали». Но Ермолаич двигался уверенно, как лосось к месту своего нереста. Изредка останавливался, смотрел на небо, туда, где за серой полупрозрачной органзой пряталось тусклое солнце, чертыхался и шел дальше.

      – А ты почему так уверенно идешь? – спросил майор. – Может, они в другом направлении двинули?

      – Был бы тот, из «Победы», один, я бы и не знал, куда он двинул. Ведут его местные. Это я так, похвалился, что лучше меня тут никто дороги не знает… Тут многие знают, а этот, про которого я тебе рассказывал, – так лучше всех.

      Через пятнадцать минут проводник остановился и выдавил:

      – Правда он плохой человек или так, нашкодил?

      – Убийца он, понял?

      С недоверием поковырявшись палкой в траве, Ермолаич вынул из кармана пачку папирос.

      – Минут через сорок нагоним. Ногу один из них повредил. Сначала еще след печатался, а сейчас вообще пропал. Второй несет его. Меня другое заботит… – продолжил он, попыхивая ароматным дымком. – Метров через триста тропа начнется.

      – Думаешь, быстрее пойдут? – уточнил Стольников.

      – Волчья тропа.

      – Как?

      – В угодьях мы, паря.

      – В угодьях… – словно сомнамбула, повторил Лоскутов. – Это что, мать его, значит?

      – Волк в пограничье меж этими месяцами бесстрашный, от голода непобедимым становится. В эту пору на серого одни доки ходют да чокнутые. Вот я и спрашивал: ружьишко-то надо брать али нет, – с презрением посмотрев на автоматические американские винтовки, он хитро посмотрел на верхушки осин. – С вашими перделками здесь только белок хохотать.

      После этого сообщения даже Трумэн старика стал казаться необыкновенно уютным и милым. Жулин усмехнулся и незаметно снял винтовку с предохранителя.

      – Одежа у вас прелюбопытная, – продолжал говорить, не глядя на разведчиков, проводник. – Обувка интересная. Об оружии вообще промолчу. Откуда вы на самом деле будете, ребятишки?

      – Из будущего, старик.

      Мужик посмотрел на Стольникова, мизинцем стряхнул пепел с папиросы.

      – Это понятно… И как там?

      – Где?

      – В будущем?

      – Не поверишь…

      – Конечно не поверю. – Проводник