Мангуп. Станислав Олегович Иродов

на кол. Он не оставлял ни единого живого свидетеля и перемещался от одного селения к другому быстрее чем распространялся слух о нём. Албанцы в панике бежали из Валахии. А холопы – румыны Влада обожали. Я и сам суров с врагами Молдовы, хотя, у меня колы, как правило, тонкие, и быстро достигают сердца.

      Княжич вспомнил про Браиль, четвертование сына хана Великой Орды Ахмата и ханских послов после победы Штефана при Липниках год назад, но промолчал.

      Пир продолжался. Придворные и гости выкрикивали тосты в честь деспины Молдовы Марии и Господаря, но Штефан отмахивался от них, словно от мух. Ворчал:

      – Эти подхалимы так и пытаются вылизать мою старую задницу. Первыми предадут, дай я слабину. Великие бояре – вот моя головная боль. Но постепенно в Господарском совете я заменяю всех прежних бояр на тех, кому доверяю. Это Збиря, Влаху, Тэутул.… Многие из них – моя дальняя родня. Даю им должности ворников, пэркэлабов, логофетов.… И всё же, друзей настоящих мало. Но меня, как и Влада, любят крестьяне. Они были вечинами – холопами, а сейчас большинство из них – свободные люди. Холопами остались лишь пленные татары и волохи. А ещё моя опора – духовенство. Потому что главная моя забота – вера. Единая православная вера сплачивает народ. Без веры мы погибнем между католиками и мусульманами как между молотом и наковальней. Не будет тогда народа молдавского.

      – Вы говорите с волохами на одном языке, но называете себя молдаванами, а их мунтянами. Чем вы отличаетесь от волохов?

      – У нас история разная и люди мы разные. Они – мунтяне, горцы. У них слишком много агрессивной римской крови. Может, отсюда их называют «волохи» – по-славянски итальянцы. Впрочем, волох – это также и пастух, а на германском языке вальх – кельт. Мы, молдаване – народ спокойный, миролюбивый, любящий природу. Даже имя своё мы получили от утонувшей в реке собачки князя Драгоша по имени Молда. Впрочем, это имеет и свои отрицательные стороны. Трусоват народ Молдовы изначально. Много я положил труда, чтобы преодолеть эту трусость в Малом войске. Что касается меня лично, то незаживающая рана от валашской стрелы в ноге, полученная при осаде Килии, которую я пытался отобрать у Влада, до самой смерти будет напоминать мне о мунтянах.

      – Почему вы воюете с мунтянами?

      – Радул, волошский князь, сошёлся с османами, и два года назад первым напал на Килию, принадлежавшую Молдове. В прошлом году, в отместку за это нападение, я сжёг Браил и ещё ряд его городов. Уже в этом году Раду Красивый при поддержке турок начал кампанию против Молдовы, но получил от меня поражение. Теперь, как говорится, опять моя очередь. Заменю Радула на Бассараба.

      – Расскажи, господарь, о недавней твоей победе над венграми, – попросил Александр.

      – Было дело. Четыре года назад венгерское войско, разбив наши загранотряды, перешло Карпаты и вторглось в Молдову. Венгры заняли Бакэу, Роман и Байя. Я, по примеру Влада, приказал всё уничтожать на пути врага. Ночью 15 декабря по моему