Страсть взаймы. Марина Бонд

когда Нелли пробовала себя в чем-то новом.

      Она всегда была внимательна и предупредительна. С ней можно было обсудить произведение классического писателя, коих она перечитала уйму. Нелли, подражая ей, тоже расширяла свой кругозор на литературном поприще. И они могли часами обсуждать поведение и действия героев, прогуливаясь или сидя в небольшой уютной кухне за чашечкой чая. Сверх того, она любила и изнеживала свою дочь, как только могла. Пожалуй, в своем потакании желаниям дочери она могла конкурировать разве что с ее отцом.

      Но она выпивала…

      Сначала только по праздникам. Но так делали все взрослые, это была норма. Потом она стала выдумывать поводы, пускай даже самые незначительные. А потом и в поводах нужда отпала. Она просто стала выпивать каждый день. Сначала только по вечерам. А дальше могла выпить бокал-другой и днем, а то и вовсе с утра, если день выдавался свободным. Затем, где бокал, там и вся бутылка, и так далее. Нет, она не становилась буйной, не устраивала истерик, не закатывала скандалов. Она вела себя мирно и дружелюбно. Могла прикорнуть, если вино возымело слишком сильное действие. Или, наоборот, заводила активную переписку или беседу по телефону. Отец частенько поддерживал ее. В будни по вечерам после работы «под ужин», а в выходные – «под обед». Мама вела себя вполне адекватно, но… она просто спивалась. Медленно и почти незаметно она скатывалась в бездонную пропасть тихого алкоголизма.

      Нелли пробовала говорить с матерью. Сначала мягко, как бы намекая на ее пагубное пристрастие. Потом с упреком на губительное воздействие вина, которым она стала злоупотреблять. Но мама всегда легкомысленно отмахивалась, искренне утверждая, что у нее нет никакой зависимости, и она легко может отказаться от спиртного. Однако продолжала выпивать.

      И Нелли стало, как бы это сказать… стыдно. Она стала неловко себя чувствовать рядом с мамой, когда та выпивала. И пусть даже между ними могла завязаться увлекательная дискуссия, набирающая обороты словоохотливостью мамы, подкрепленной выпитым вином, Нелли стала, как будто, стыдиться своей выпившей мамы перед нею же самой. Ее стало посещать гадкое чувство вины за то, что мама больше не может общаться с дочерью без того, чтобы не выпить. И необоснованно винила в этом себя. Она, Нелли, стала стыдиться своей же мамы. Перестала чувствовать себя комфортно в ее присутствии.

      Неужели она сама не понимает, что спивается? Разве не замечает очевидного? Неужто самой не стыдно? Ведь, по сути, нет никаких предпосылок к алкоголизму. Она живет в достатке, в благополучной семье, рядом с любящим супругом. У нее крепкое здоровье для своего возраста, дочь, которой она может гордиться.

      В конце концов, откровенные разговоры с мамой ни к чему не привели. Тогда Нелли нашла благовидный предлог уехать из отчего дома и жить отдельно. Она подала документы и поступила в учебное заведение в другом городе. А сдав экзамены на высший балл, она получила возможность обучаться бесплатно и обеспечила себя местом в общежитии. Разумеется, следом за ней отправился Илья.

      Нелли