Огненная печать. Илья Подольский

когда Софья Харитоновна его всем представила в качестве дорогого и уважаемого гостя.

      – Ах, не скромничайте, – пролепетала Элеонора Марковна, обратившись к профессору. – Вы всю жизнь провели в археологических экспедициях. Мне кажется, девочке будет весьма интересно узнать о ваших приключениях и находках.

      «О нет, только не это», – с отчаянием подумала я в тот момент, когда она начала изощряться в словах, лишь бы Александр Иванович уделил ей немного своего внимания.

      И вообще почему я оказалась на этих старческих посиделках? Какой злой дух внушил моей маме, чтобы она непременно меня сюда потащила?

      Как я предполагала, Александр Иванович стал рассказывать о своих почти что крестовых походах за священными предметами истории. Однако лучше бы он рассказывал о самих предметах, нежели о том, как тошно и трудно ему приходилось без финансовой поддержки государства. Короче говоря, я, отсидев за столом узаконенный этикетом срок, вырвалась на свободу.

      На улице дождь возобновил свою песню, но уже в другом, более медленном ритме. Взяв чей-то черный и огромный зонт, я решила подышать. Свежий воздух показался дуновением рая по сравнению с тем, которым я только что дышала в доме. Там пахло всякой пищей и вином, а здесь…

      Я глубоко вздохнула, и в голову пришла мысль, что вот так вот уже было: этот дождик, деревья, аромат… Выдохнула. Впрочем, со мною такое бывало не раз. Я слышала, что душа может заново рождаться.

      За домом Софьи Харитоновны располагалась симпатичная аллейка. Она мне давно нравилась. По бокам выложенной булыжником тропинки стояли навеки приросшие деревянные скульптуры, которые раньше были деревьями. Ничуть не безобразные, а даже сказочные фигуры изображали то богатыря, то красавицу. Но больше всего мне нравилась одна фантастическая птица с огромными, расправленными в застывшем полете крыльями. Я традиционно остановилась, чтобы ей полюбоваться. Если бы эта птица не была деревянной, я бы на ней улетела…

      – Барышня, что спряталась под моим зонтом! – услышала я вдруг за спиной вкрадчивый голос Александра Ивановича.

      – Прошу прощенья. Вот, возьмите.

      Он смотрел мне в глаза и не торопился забирать свое имущество.

      – Ева, вы верите в магию? – совсем неожиданно спросил профессор. У меня даже сильнее забилось сердце, поскольку этот вопрос уже давно не дает мне спокойно жить.

      – А, вы, наверное, волшебник! И на зонте вашем можно летать, – пошутила я, хотя мне вовсе не хотелось шутить.

      – Если тебе, Ева, так угодно, то этот зонт – твой, – беззаботно сказал Александр Иванович.

      – Почему вы задали такой вопрос? – удивилась я.

      – Просто, – хитро улыбнулся он, – я хотел убедиться, что у тебя на него нет ответа. Ведь так?

      Ну что я могла сказать, бедная школьница, этому профессору? Ошеломленные мысли метались в моей голове, как маленькие дикие звери. В самом деле, я ничего не могла ответить. И когда он скрылся за поворотом, мне показалось, что это был вовсе не