Такси заказывали?. Маргарита Ардо

три. Я у них ранняя и не запланированная. Ошибка выпускного.

      Мой новый босс превратился в тучу.

      – А кто ваша мать? Почему Калифорния?

      – Она певица.

      – Как вы?

      – О нет, я её бледная копия.

      – Бледная? – Он искренне удивился и постучал по столешнице пальцами, не замечая официанта, нависшего над нами.

      – Два кофе, пожалуйста, – кивнула я парню в переднике и сказала умиротворяющим тоном: – Родители мои оба – люди творческие, живут настроением. Знаете ли, Муза, вдохновение, шлея под хвост… По сути, моим воспитанием занималась бабушка.

      – Та, которая веником кузена?

      – О, вы запомнили! – восхитилась я. – Нет, та двоюродная, сестра моей родной прабабушки. А родной бабушки, к сожалению, нет уже давно. И хоть мои родители жили, как выяснилось, «ради ребёнка», быть старшей в семье приходилось мне. Я сама решила, куда поступать, сама поступила, сама закончила, сама нашла работу. А с папой мы просто дружим. У нас превосходные отношения!

      – Откуда вы так хорошо знаете английский, если обошлись без репетиторов, как я понимаю?

      – Одно время у нас жил композитор из Австралии, инди-стайл, очень неформального вида товарищ, но жутко добродушный. Он постигал загадочный русский дух. Тот ему не давался, как и язык. Композитору нечего было делать, мы гуляли, играли и готовили. Мне тогда было десять. А грамматику я выучила сама. И книжки читала.

      – А французский?

      – О, это ещё одна забавная история! Через лестничную клетку у старушки напротив жил студент с острова Маврикий, Инносенсио. Мне было четырнадцать, он изучал русский целый год, мне было скучно, ему тоже. Особенно летом. Мы ходили на Гребной канал плавать и надо же было как-то общаться. Студент ужасно любил борщ и блины моей бабушки, и называл её La belle sorcière de la cuisine – Прекрасная колдунья кухни. Бабушка считала, что французский в обмен на плаванье и борщ – весьма удачный бартер. Когда мавриканец вылетел из мединститута, не сдав сессию, и вернулся на родину, он даже выпустил популярную книгу о тайнах русской кухни. Прислал несколько экземпляров. Бабушка была счастлива. Но, на самом деле, я думаю, Инносенсио был немного влюблен в мою маму, ведь они так часто курили вместе на балконе… А пока он её ждал, занимался со мной французским. Ну а потом добавился университет, и знания удалось закрепить теоретической грамматикой, стилистикой и теорией структуры языка.

      На стол опустились чашки кофе, где на пенке были фигурно выведены сердечки.

      – Что-нибудь ещё?

      – Нет, спасибо, – улыбнулась я, решив, что поспешивший с сердечками парень в переднике чаевых не получит.

      – Нет, закажите что-нибудь… – пробормотал Александр.

      – Я не голодна, спасибо. Тем более, что у нас с вами просто собеседование.

      – Собеседование? Ах, да…

      – Хотите, расскажу о себе на французском? Или продекламирую сценку из Мольера?

      – Э-э… пожалуй, не стоит. – Мой собеседник выглядел немного пришибленно.

      Не зря же я говорила, что мы из разных весовых категорий. Более того, из разных