Такси заказывали?. Маргарита Ардо

информации и шпионом под прикрытием одновременно. Я моргнула, ощущая себя приблизительно так же, как Штирлиц, запаливший Геринга за игрой на балалайке.

      Хотя нет… Геринг не предлагал Штирлицу прогуляться с такими горящими глазами. Я всё-таки ближе, наверное, к Мате Хари. Впрочем, я не танцую голой и не собираюсь сдавать его ни немецкой разведке, ни собственному начальству. Мне оно незачем.

      Я закусила губу. Постойте, а как он меня нашёл? И было ли это случайно?

      У меня зачесалось под ложечкой.

      Вдруг и в моём случае Валюха оказалась находкой для шпиона? И почему она меня не предупредила, если знала? Интрига…

      Однако в носу свербело, голову ломать не хотелось, так что я мысленно махнула рукой и подхватила рюкзак.

      – Идёмте. Техника безопасности – это святое…

* * *

      Улица Пушкинская в нашем городе – моя самая любимая. Я её называю «гуляльной». Здесь не ездит транспорт, прогуливаются пары, мамочки с детьми, старики с собаками, катаются подростки на всём, что ездит, у Публичной библиотеки, издалека похожей на крематорий. Здесь за дружными сосенками таится очередное кафе с террасами и без, а из-за кустов жасмина или ветвей плакучей ивы выглядывает то чайная, то кондитерская, то суши-бар. Вдоль улицы теснятся разномастные, но симпатичные дома, задевая стилем все эпохи архитектуры нашего города: от дореволюционного модерна с элементами готики, неоклассики и барокко до краснокирпичных прямоугольников советской эпохи.

      – А вы знаете, что архитекторы называют наш центр «Русским Чикаго»? – спросила я господина Львовского, ибо после того, как он открыл и придержал передо мной все двери, сказал, что воздух чище на Пушкинской и то, что «сейчас загорится зелёный», он вдруг как язык проглотил. Может, ждал, когда мой вернётся в норму? Мы уже целый квартал прошли.

      – Чикаго совсем другой, – ответил Александр и взглянул с надеждой. – Вам лучше?

      Видимо, очень не хочется ему платить штраф за удушение временного сотрудника цветочным ароматом. Я улыбнулась во все двадцать восемь – зубы мудрости у меня ещё не вылезли – мудреть – не перемудреть.

      – Да, спасибо! Вы там бывали, в Чикаго?

      Он посмотрел вдаль, как романтический герой, затем на меня и произнёс на безупречном английском:

      – Да, но мне больше нравится Нью-Йорк. Он прекрасен осенью.

      О, решил проверить мои знания, наконец?

      – Судя по фильмам, да. Я никогда не была за границей, но усиленно планирую. – Я тоже переключилась на другой язык. – В первую очередь, в Италию, затем во Францию, а потом можно и в Нью-Йорк, если к тому времени его не затопит, как предсказывал Нострадамус. Впрочем, господин Мишель много чего напророчил, и с моими сроками планирования путешествий, боюсь, мне и Парижа не увидеть. В лучшем случае получится приехать в Новую Мекку с Эйфелевой башней посередине. Упс, простите, я опять много говорю…

      – Говорите на здоровье, теперь я знаю, что это ваша работа.

      – Много