Девственница для монстра. Амалия Чейз

внушительным весом. Хозяин залазит на кровать. Дрожь бьёт по коже резкой вспышкой из острых иголок, когда на мои колени обрушиваются горячие сильные руки. Он сжимает мои колени. Жёстко и больно, заставляя меня выгнуть поясницу дугой и запрокинуть голову назад. Руки Хозяин опускаются на мои бёдра, а длинные, утонченные пальцы царапают нежную кожу, оставляя на ней красные полосы. Нет, всего этого я не вижу, лишь представляю в уме, подёргиваясь от неописуемого волнения.

      Хочется плотно сжать ноги, но я не могу. Чёртовы путы мешают мне этого сделать. Мужчина молчит, лишь порыкивает, как хищник, который поймал добычу, готовясь её растерзать, порвав на рваные куски.

      Ладони миллионера уверенно обследуют свою законную собственность, двигаясь по внутренней стороне бедра, тщательно исследуя свою новенькую порочную игрушку. Кожу неприятно жалит, когда он дерёт её пальцами. Но я чувствую себя странно. Волнительно. Адреналин бьет в голову, наверно поэтому я начинаю испытывать необычные волны дрожи в нижней части живота. Они не кажутся мне отвратительными. Наоборот, будоражащими. Голос Хозяина хоть и грозный, но сексуальный. А руки… я думаю его руки очень красивые. Не знаю почему. Так мне кажется, когда он меня трогает. Когда касается кожи пальцами, будто играет по клавишам, как на пианино. Я – музыка, а он – тот, кто создаёт произведение искусства. Мелодию. Но не нежную и мягкую, а бурную, излишне импульсивную. Как музыка дождя перед надвигающейся бурей.

      – Ты готова? – грозно хрипит он, резко вклиниваясь бёдрами между моих ног и сжимает руки на коленях еще жёстче. До синяков. Тем самым даёт мне понять, что я – в его власти. Я – больше никто.

      Отчего я дёргаюсь, запрокидывая голову назад, будто молния пронзает насквозь всё тело, испуская жалобный стон:

      – А-ах!

      И этот стон сносит ему крышу.

      – Сейчас я тебя трахну! Я порву твою целку! Ты, маленькая, сладкая шлюшка, станешь моей!

      Глава 5

      Анна

      – А-а-х!

      Он толкается в меня. С силой и напором.

      – Б-больно!

      Я не выдерживаю, вою в голос, пуская слезу.

      – О, бля! Ты такая тугая! Не могу войти! Расслабься. Слышишь? Расслабься и прими меня, теперь я – твой Хозяин!

      А-а! Легко говорить и приказы выплёвывать! Расслабься… Я дышать едва могу, как можно расслабиться, если мне больно? А он очень большой! Как будто не член в меня вколачивает, а строительную балку.

      Монстр больной и сексуально озабоченный. Он начинает двигаться, но я слишком сухая. Не пускаю ублюдка глубже, сопротивляюсь, как могу. Оттого и испытываю все вершины боли.

      Эдвард замирает, недовольно хмыкая, чуть отстраняется. Я всё еще лишена зрения, но чувствую, как он водит членом по моим половым губам, будто примеряется к ним, осваивает территорию, которой скоро будет всецело обладать.