Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки. Игорь Матрёнин

сей день. Зачумленная же Дунина гитарка гордой марки «Музима» (цвета «Почти Санбёрст»), взятая Лёхой у растратчика в залог, так и пылится, наверное, у Богданыча в чулане.

      Итак, Дуня теперь работал у Богданыча по славному делу копчения рыбы на его личной коптильне, и всё немногое, что принадлежало кругленькому Дуне, пахло этой самой «копчёненькой», словно каким-то пепелищем. Одежда, волосы, руки, половики в его доме, посуда, стены, решительно всё!

      Глядь, и появились какие-то деньжатки – наш дядька Богданыч никогда жадным не был. И жить бы Вовану, поживать, да «бобра» наживать, но «коммерческая» жилка не давала покою предприимчивому Вовке!

      И он начал жёстко пизд…ть подкопчённую рыбку и пускать её налево. А на ловко обретённые «бабульки» принялся прикупать фирменные дисочки любимого Элиса Купера (диски тоже пахли рыбой и какой-то гарью).

      Лёха, конечно же, чувствовал, что «пахучая продукция» стремительно исчезает, словно в какую-то ненасытную бездну, но за руку поймать нашего «пройдоху» никак не удавалось. Богданыч бессильно скрипел зубами, но, как говорится, «де-юре» пока ничего поделать не мог.

      Ну а потом всё было, как обыкновенно и случается, если в деле Сам Вовка. Он снова банально забухал и заснул на работе в тёплой компании приглашённого им же напарника-корефана. Рыбка отчаянно жарилась всю ночь и к утру, естественно, превратилась в угли. Вы, наверное, думаете, что дотла сгорела только дневная норма рыбёхи, нет, дорогие мои, это слишком мелко для такого заслуженного деятеля, как Дуня… Он сжёг и коптильню «нах…й», как впоследствии красноречиво поведал мне сам бывший невезучий владелец «рыбного бизнеса».

      Конечно же, осиротевший Богданыч немедленно прогнал его, но зачем он вообще связался с этим чудо-человеком Вовкой, вот египетская загадка! Наверное, простодушный Лёха всегда был добрым чуваком и благородно хотел подарить ещё один («последний-последний!») шанс «гибнущему другу». Ну а смекалистый Вован в который раз его толково и «прибыльно» не использовал. Диски Купера, кстати, Дуня вскоре тоже пропил.

      Было стародавнее дело, когда Лёшка Богданов снимал с неким приятелем квартирку на двоих, и там, само собой, собиралось всё отребье из близлежащей округи – музыканты, наркоманы и просто забулдыги.

      Конечно же, Вовка тоже был тут.

      Боганыч с непонятным корешем брали ежевечернюю «литрушку беленькой», жарили по-холостяцки огромную «байду» ароматной картошечки и привычно вскрывали уйму рыбных консервов. На всё это царское угощение тут же слетались и мы – студенты с вечно голодным взором и плохой «Музимой» под мышкой.

      Всё барское угощение беспощадно уничтожалось, а затем «интимно» исполнялись «свежесочинённые» песенки, и тут же немедленно производился «критический разбор произведения»: «О!

      Вот эта заеб…сь!». Либо: «Не, ху…ня! Хорош, завязывай, скукота какая-то!». Ну или: «Ничё так, только припев-то ты у Билли Джоэла подпиз…ил, а так вполне, вполне!».

      Лёха по понятным