Танец с зеркалом. Эльдар Сафин

с мертвецами и южанами – это плохо, но с этим можно смириться. И-я благодарна ему за нас.

      – Значит, все будет хорошо.

      Оберон перевернулся на живот и, плотоядно улыбнувшись, посмотрел в глаза своей королеве.

      В этот момент никто бы не назвал его стариком.

      Ночь еще не закончилась.

      Едва выйдя из шатра, Король Льда пошатнулся, но сразу же выправился.

      – Что-то случилось? – заботливо спросила Королева Льда.

      – Да… Расскажу позже. Ты помнишь, как бывает после того, как мы сходимся?

      Королева рассмеялась:

      – Конечно! Я и сейчас чувствую это. Сильный подъем, ощущение, что можешь все. И сейчас даже острее, чем раньше. У тебя было предвидение? Заглянул далеко?

      – Очень. Лет на сто, но расскажу тебе об этом потом. – Король Льда обнял свою королеву. – Мы можем больше, чем обычно, потому что приняли обратно Дагду, нашего сына. Надо готовиться к битве. Я знаю, что встретиться с противником нам лучше южнее, и их больше, чем нас, раз в сорок. Понадобятся все силы.

      Дагда мял в руках кусок хлеба, мрачно взирая на отца. Король сдвинул фигурку латника на карте.

      – Здесь буду я. Мои люди примут первый удар, ваша задача – фланги и запугивание. Если арьергард противника побежит, у нас есть шанс.

      Шут щелчком послал мякиш по карте.

      – Все это чушь. Мы сейчас сильны, как никогда. Твои латники будут месить их центр, я подниму свежих зомби прямо во время боя. Мертвецы будут порождать мертвецов, и рано или поздно умрут все враги.

      – Ты когда-нибудь делал так? – поинтересовалась королева.

      – Нет. – Шут по-мальчишески широко улыбнулся. Гримаска получилась диковатая, и неподготовленный человек мог бы испугаться. – Обычно приходится тратить минут десять на каждого, а лучше хотя бы полчаса. Но сейчас я уверен в себе.

      – Если в их отряде есть животные, я могу взбесить их. Кони, волы в обозе. – Королева отодвинула фигурку волка от центра сражения. – Я не хочу кидать своих подопечных в мясорубку.

      – Времени на споры нет. – Оберон мрачно посмотрел на жену, затем на сына. – В бою действуйте на свое усмотрение, но помните: смерть любого из нас приведет к гибели всех. То есть выжить, может быть, получится, а вот жить как раньше – нет.

      – Уж сказал так сказал, – одобрительно произнес Дагда. – Научишь потом меня так же раздувать щеки?

* * *

      …Пусть будет враг разбит и – предан – прах земле.

      – Легион! Поднять знамена! Барабаны! Громче!

      Молодой военачальник южан был прекрасен и грозен, как бог. Можно ли сомневаться в исходе сражения, глядя на этого льва, обещающего победу и только победу?

      – Приготовиться!

      Механики бросились заряжать катапульты и наводить баллисты.

      Вражеское войско казалось насмешкой. Закованные в допотопные, неудобные доспехи латники, а левее – стая волков.

      – Эссия, да они похожи на пугал! Взгляни! И это воины?

      Кайт расхохотался так заразительно, что скоро его смех подхватила вся конница.

      – Не