Сладкая приманка (сборник). Светлана Алешина

чтобы он меня сюда…

      Он резко замолчал и потер правой ладонью левую щеку. Еще один знакомый жест. По груди у меня разливалось что-то жгучее. Было больно и одновременно как-то сладко.

      – Впрочем, вы, конечно, ни при чем. Я сам напросился, лишь бы из больницы вырваться. Но при чем здесь ты?

      Сергей посмотрел на меня.

      – Я спасла эту женщину в роддоме, – ответила я. – У нее психическая травма, а ей рожать. Она себя школьницей представляет, девственницей.

      Мне казалось, он меня поймет. Он все же долго был со мной вместе, неужели он не знает, что я за человек? Почему он всегда задает такие вопросы?

      – Тебе-то что до этого? – Он смотрел мне в глаза, и я не могла определить, с насмешкой он смотрит или с вызовом.

      Волна какого-то тяжелого жара захлестнула ноги, поясницу, начала подниматься к груди. Я его уже совершенно искренне ненавидела. Какое ему дело, зачем это мне нужно?! Нужно! И все! Это мое! В этом моя суть! Ему не нравится? Ну и пожалуйста. Я вдруг почувствовала, что у меня сейчас слезы сами потекут из глаз и я не смогу их удержать.

      – Объясни ему, Игорек, как со мной связаться, если ей потребуется помощь. Моя помощь! – Я сказала это Игорьку, уже отвернувшись от Сергея, чтобы тот не видел моих покрасневших глаз, и вышла в коридор.

      Я даже к Ларисе заходить не стала. Она перенервничала и сейчас, наверное, спала. Мне нужно было уйти. Я не могла находиться в одной квартире с Сергеем. Не дожидаясь Игорька, я спустилась по лестнице, вышла из подъезда и направилась к машине.

      Его не пришлось ждать долго. Он молча открыл машину, подождал, пока я усядусь, и включил зажигание.

      – Григорий нервничает уже, наверное, – сказал он самому себе и больше за всю дорогу не произнес ни слова.

      Игорек все же хороший друг. Понял, что не хочу я сейчас говорить ни о чем. Хотя о моих отношениях с Сергеем не знал абсолютно ничего. И видел его второй раз в жизни.

      Глава третья

      Григорий Абрамович встретил нас мрачнее мрачного. Махнул рукой – садитесь, мол, и вновь уткнулся взглядом в бумажку, которая лежала перед ним на столе. Молчал.

      Я вопросительно посмотрела на Кавээна. Тот пожал плечами. Потом подсел ближе и прошептал:

      – Полчаса назад факс из Москвы получил. С тех пор так и сидит.

      Григорий Абрамович уловил, наверное, что мы шепчемся, поднял на нас глаза и вздохнул.

      – От нас требуют активных действий, – сказал он наконец. – И правильно требуют. А мы сидим, не знаем, с какого конца подступиться.

      Мы помалкивали. Командир сам знает, что и когда сказать. С расспросами приставать не стоит. Сам скажет все, что нам нужно знать.

      – На, Игорек, прочитай, что мне из Москвы прислали.

      Грэг передал Игорю бумагу. Тот посмотрел, сделал круглые глаза и начал читать.

      – «По делу о серийном террористе сообщаю, что сегодня в 10.34 утра совершено убийство директора Московского института общественных проблем академика Федосеева. Он погиб в результате взрыва бомбы, присланной ему под видом