Обычная жизнь некроманта. Дмитрий Леонидович

Когда мне было лет шестнадцать, у моих родителей дом сгорел вместе с подворьем, сараями и скотом. Погреб только остался нетронутым, печь посреди пожарища трубой торчала и немного зерна в амбаре до конца не прогорело. А было это зимой. Сруб новый община поставила. А запасов до весны не хватало. Родители с малыми детьми остались на месте, а я отправился на заработки. Устроился в придорожный трактир – дров нарубить, воды принести, тушу разделать. Так там и остался на несколько лет. Подошло время жениться, а у меня ни двора, ни денег, ни девки даже порядочной среди знакомых нет. А у родителей уже младшие подросли, им еще один наследник без надобности.

      Призрак задумался, погрузившись в воспоминания, потом продолжил:

      – Как-то раз в трактире остановился купец, едущий с охраной налегке, без товара. Выделили ему самую большую комнату, вина он выпил немало, девку себе взял и ушел спать, а охрана в соседних комнатах легла. А я посмотрел на него, думаю – денег много с собой должен он везти. Раз он без обоза, значит или уже распродался, или покупать едет. И решил я его зарезать, а деньги скрасть. Ночью, когда все по комнатам затихли, взял веревку, навязал на ней узлов, чтобы рукам удобно держаться было, нож взял, да и залез на чердак. Напротив окна купцовой комнаты с крыши веревку спустил, сам по ней слез до окна. Слышу, за ставнями девка стонет, и купец пыхтит. Поднялся обратно, подождал полсвечи. Потом опять спустился. Вроде затихли. Ножом крючок на ставнях сквозь щель приподнял, открыл окно и внутрь залез тихонько. Смотрю – лежат в кровати, голубки. Девку жалко было, красивая была и горячая, нравилось мне с ней кувыркаться, а что делать? Ее по горлу полоснул, чтобы не закричала, купцу рот рукой закрыл и в сердце нож вогнал. Снаружи никто ничего не услышал. Я потом свечу зажег, комнату обыскал, под подушкой у купца кошель нашел, в нем золота две сотни монет. Еще кое-что, что подороже, в узелок завязал, потом поднялся обратно на чердак, тихо вернулся в свою каморку, котомку с вещами своими забрал, и ушел. По лесам дошел до соседнего города, там имя сменил и дальше уехал. Так-то у меня в паспорте написано было Филорелен, а называли все Филом, трактирщик когда нанимал, даже в паспорт не смотрел. А после меня стали называли Лен.

      Я помолчал, переваривая рассказ. Стоять надоело, я сел на пол, скрестив ноги. Призрак тоже сел, повторив мою позу.

      – А потом? У тебя же перед смертью не пара сотен золотых была, ты гильдейским купцом стал.

      – Осел я в Первоморске, очень мне море понравилось. Решил начать зерном торговать, все-таки я из крестьян, дело это понимал. Денег у меня немного было, с гильдейскими купцами не сравнить, но то оказалось и лучше. Объездил я окрестные деревни, которые в стороне от тракта стоят, договорился с тремя старостами, чтобы осенью зерно мне везли, цену им хорошую пообещал. Снял склад и комнату в городе. Осенью неурожай случился. Я свои деревни объехал, цену увеличил, они мне весь урожай на склад и привезли. Все купцы с осени начали цену повышать понемногу и продавать зерно, у них его много, если не продавать – так и останется на складах. А я свое не трогал, ждал. Дождался