Камбэк. Вера Денисовна Гречушная

наблюдала за проносящимся мимо пейзажем. Почему-то казалось, что на улицах стало меньше рекламы, но зато растительность была гуще, ярче. Но внезапно взгляд зацепился за некую странность, которая заставила меня резко выпрямиться.

      «Макдональдс» закрыли? – удивилась я, глядя на знакомый дом, но без известного бистро, – И баннеры с рекламой обновили. Когда только успели? Как много, оказывается, происходит вокруг, пока прохлаждаешься где-то в больничке!»

      Я прикрыла глаза, чувствуя стремительно наваливающуюся усталость. Ну закрыли «Макдональдс» – да и черт бы с ним! В своих бы проблемах разобраться…

      Наконец-таки «кашляющий» икарус прибыл на мою остановку. До дома оставалось дойти метров триста. В очередной раз я удивилась, обнаружив, что на месте любимого мной магазина «Подружка» открыта какая-то парикмахерская с избитым названием «Мария».

      «И «Подружку» тоже закрыли? Да что здесь произошло вообще? – недоумевала я, но всё же постаралась отбросить лишние мысли в сторону. Главное сейчас – узнать, что случилось со мной, а не с магазинами, и почему меня запихнули в больницу.

      «Может быть, у меня крыша поехала? – мелькнула шальная мысль, – Нет-нет, тогда я была бы в психушке, а оттуда так просто никого не отпустят!»

      И тут мне показалось, что десятиэтажка, мимо которой ходила изо дня в день, тоже стала какой-то иной. Остановившись, я внимательно посмотрела на неё, но так и не смогла понять, что же изменилось.

      «А ты точно в Самаре находишься и на своей улице?» – съязвил внутренний голос. Но табличка на стене здания утверждала, что нахожусь там, где надо – на проспекте Карла Маркса.

      С чувством нарастающей тревоги, я наконец дошла до своего дома. Домофон в очередной раз не работал, и мне беспрепятственно удалось попасть в подъезд. Однако возле двери родной квартиры я замерла, отчего-то не решаясь нажать на звонок.

      «Ну же, чего ты боишься? Это твой дом. Твоя крепость».

      Палец с силой надавил на кнопку, и я услышала, как за дверью разливается соловьиная трель. По-моему у нас был другой звук звонка?… Не успела я как следует порыться в своих воспоминаниях, чтобы подтвердить или развеять подозрение, как дверь распахнулась и на пороге появилась моя любимая, родная, дорогая мамочка.

      3.

      Пока меня не было, мама явно не теряла времени даром. Она успела перекрасить волосы в светло-каштановый цвет, сделать новую стрижку, отчего казалась моложе своих лет. Быть может сегодня какой-то праздник, о котором я не в курсе?

      Я настолько была в шоке от непонимания происходящего, что замерла как истукан, без сил произнести хоть слово. Просто молча смотрела на маму, хотя хотелось закричать во весь голос «Помоги мне!».

      – Добрый вечер, – нарушила тишину мама, слегка улыбнувшись уголками губ, – Ты к Владу? Сейчас я его позову.

      И она прошла обратно вглубь квартиры.

      – Владииик! К тебе пришли!

      А я всё так же стояла на лестничной площадке, смотря на, доступный взору, кусочек своей прихожей и не узнавая её.