Хит сезона (сборник). Светлана Алешина

что за дурацкая у меня привычка настаивать на своем, не прислушиваясь к советам людей, которые мне не желают ничего плохого, а, наоборот, хотят предостеречь от необдуманных поступков!

      Почему я не выслушала Маринку сегодня в редакции? Высокомерно промолчала. А ведь она, пожалуй, сумела бы меня отговорить от этой дурацкой затеи! Разве я по-другому не могла решить свои проблемы? Обязательно мне было соглашаться на предложение этого Мефистофеля, брать с него деньги, давать ему расписку?!

      Я внезапно остановилась и чуть не села на асфальт, поскольку ноги у меня подкосились.

      Расписка!

      Там же черным по белому написано, что я берусь за это дело, и число сегодняшнее стоит. И подпись на ней – моя.

      Я даже застонала, вспомнив, как я курила в библиотеке и пила кофе на кухне.

      Он же специально сказал мне и про кофе, и про то, что можно курить! И я как дурочка клюнула на обе его подставки!

      И теперь в этой квартире полно моих отпечатков! И на кофейных чашках, и на пепельнице, и на полированном столе в библиотеке…

      Да и еще, наверное, черт знает где! Я же могла наследить где угодно! Не возвращаться же сейчас туда и не протирать же в этой квартире все подряд. Так мне до утра времени не хватит. А этот Арнольд-Алексей наверняка уже вызвал милицию и сообщил им, что в его доме лежит в спальне убитая мною его супруга.

      Стоп! Но зачем же он вернулся второй раз и почему назвал свою жену Настей? Ведь ее, если мне не изменяет память, зовут… Евгения? И еще, по-моему, его сильно удивило то, что он увидел в спальне. Удивило и ужаснуло.

      Нет! Вряд ли он поднимет шум сразу, прямо сейчас, ведь убил-то ее он сам, когда приходил первый раз. Я ясно различила костюм Мефистофеля и грим, который ни с каким другим не спутаешь. Он не будет торопиться звонить в милицию. Вместо этого он, как обычно, поздно вернется из театра и непременно кого-нибудь пригласит с собой, чтобы обнаружить ее тело при свидетелях!

      Я присела на скамейку у выхода из парка и приложила ладонь ко лбу. Голова моя пылала как в лихорадке.

      «Что-то я совсем соображать перестала, – подумала я. – Я ведь знаю, что ее убил сам Арнольд! Мне нужно срочно найти подтверждение, что в момент убийства его не было в театре. Если к этому свидетельству я приложу фотографию, на которой, буду надеяться, хоть что-то можно разобрать, то мне удастся выпутаться и направить основные подозрения против него самого. У него ко всему прочему был и мотив для убийства – ревность! А у меня? У меня никакого мотива быть не может. Разве что – ограбление, но это слишком уж неправдоподобно».

      Немного повеселев, я решила тут же отправиться в театр и, не теряя времени, пока спектакль еще не закончился, найти свидетелей, которые подтвердят, что Арнольд Салько покидал театр незадолго до убийства.

      Когда оно, кстати, произошло? Что-нибудь около восьми…

      До театра пешком минут десять, а если на машине, можно успеть максимум за четыре.

      Сколько он находился в квартире?

      Минут пять.

      Четыре минуты обратно.

      Добавим по минуте на то, чтобы войти