Не твой день для смерти. Алексей Алексеевич Васильев

приподнялся и обнял ее за талию:

      – Может, еще успеем?

      – Как всегда, вовремя! Я уже должна быть на работе!

      Но, по особой женской логике, решила облегчить участь страдальца, одарила его страстным и долгим поцелуем.

      Через мгновенье Джес уже была у зеркала, подкрашивала губы. Сказать, что Климу стало легче….

      Он благоразумно решил не мешать ни помыслом, ни действием, ни словом. По опыту знал – отвлекать спешащую женщину, что сражаться со смерчем.

      Джес уже собиралась выходить.

      – Ты прекрасно выглядишь! – признался он искренне.

      – Ты тоже, – улыбнулась она.

      – Я еще загляну к тебе…

      – Через год?

      – Не-е, скоро, уже в начале следующего!

      – Ладно, я побежала, целуй! Только не в губы!

      Клим чмокнул Джес в слабонапудренную область щеки.

      Джес была другом. Просто другом. Только женщиной. И даже интимные отношения были у них обычно такими же естественными, непринужденными, ничего не обещающими, как утренний кофе.

      И все же ему казалось, что Джес нужно было от него нечто большее, чем то, что он ей мог дать. Брак? Но такой шалопай, как Клим, не рожден для размеренного семейного быта. Но что тогда еще надо этим странным и милым существам? Климу было невмоготу распутать клубок женских мыслей и чувств. Да он и не пытался постичь непостижимое.

      Выходя из квартиры, девушка послала утреннему визитеру воздушный поцелуй и закрыла за собой входную дверь.

      Клим пружинисто поднялся, закрыл за хозяйкой дверь своим ключом (он был выдан как раз для подобных случаев). Если в связке ключей нет такого, который открывает замок в квартире любимой женщины, значит, мужчина входит не в те двери.

      Но приходить к Джес и пользоваться ее ключом Клим все же не решался. А вдруг она не одна? Зачем вламываться в чужую жизнь, даже если у тебя есть от нее запасной ключ?

      Клим накинул на себя широкий халат Джес. Широкий для нее. А на нем он сидел впритык. И полы одежды не перехлестывали друг друга. И рукава были тесны и коротки.

      Утренний гость взял трубку, табак и спички и вышел из комнаты на балкон. Его трубка была не временной, глиняной, как у его недавних товарищей, а из корня вереска. Клим любил вещи и людей, которые остаются ему верными надолго. Пока что в этом негласном соревновании лидировала только трубка.

      В женском халате он забавно смотрелся на балконе. Но никто не обращал на Клима внимания. Слегка опустив головы, симфидорцы спешили по делам. Утренний город начинал очередной рабочий день. Квартиры пустели, каждый разбредался в поисках заработка. Клим смотрел на рваный горизонт крыш, башен и труб, вдыхал воздух прохладного утра и табачного дыма. Щурился, рассматривая блестящую от утреннего солнца реку, по которой лениво плыла баржа.

      Голова и плечи в ссадинах почти не болели. Но все еще знобило. Трубку решил докурить на кухне.

      Он раскочегарил чайник и налил кипятка в квадратную полупрозрачную фарфоровую чашку. Окунул