Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин

подумал я и, заметив, что стрельба стихла, видимо, из-за перезарядки, одним рывком перебрался за другое укрытие, пользуясь им, добежал до ближайших стогов; затем, надергав пуки соломы, поджег стога, а пуки использовал для поджигания сараев – до домов мне было пока не добраться.

      Закончив временно с диверсией, я принялся, двигаясь по дуге, осматривать окна, надеясь, что там промелькнет хоть что-то.

      Повезло мне на третьем доме. Из открытого окна торчал ствол винтовки – неведомый стрелок пытался меня выцелить. Прицелившись немного выше ствола, я плавно потянул спусковой крючок. Винтовка в окне дернулась, задралась стволом вверх и медленно сползла внутрь дома.

      «Готов один!» – подумал я. И стал перебираться поближе к домам. Их соломенные крыши особенно влекли меня, а то, что там не только мужчины, но и женщины, не останавливало.

      «Не хрен плодить подобных нелюдей», – именно так думал я, перед глазами стояло изуродованное лицо сержанта.

      Как я ни крутился, а возможности подобраться к домам так и не нашел. Был один промежуток, но он также просматривался и простреливался из крайнего дома. А между тем время уходило, нужно было смываться отсюда быстрее собственного визга, и я прекрасно понимал это.

      Мое внимание привлекла палка, я видел такую в одном фильме. Там детишки с помощью ее толкали перед собой колесо. И правда, обруч обнаружился рядом. Намотав на деревяшку одну из портянок, я поджег ее и, дождавшись, пока она разгорится, ухватил получившийся факел за конец и стал размахивать им давая усиление броску.

      Взмыв в верх, факел, оставляя дымный след, перелетел через сарай, за которым я прятался, и упал на крышу ближайшего дома.

      Приготовив винтовку, я опять осторожно двигался по дуге, отслеживая все три дома. Вот вспыхнувшая соломенная крыша на одном из домов вызвала крики во всех трех. Причем сначала голоса были только мужские, а чуть попозже к ним присоединились и женские.

      Видимо, женщины и дети прятались в подполе, и мужчины кричали им, чтобы они выбегали из домов. Именно так я предположил, увидев, как из дверей выскакивают женщины и дети и разбегаются в разные стороны. Заметив среди них мужскую рубаху, я вскинул винтовку и выстрелил. Парень примерно моих лет, обливаясь кровью, упал на землю. Две женщины, что бежали в мою сторону, от испуга прыснули кто куда.

      «Ну все, пора, а то действительно прихватят за яйца!» – подумал я, удирая.

      Бежал я зигзагами и до леса добрался вполне благополучно – никто по мне не стрелял. Похоже, я повыбивал стрелков.

      Не останавливаясь, я пробежал километра три – насколько хватило дыхалки после такого морального перенапряжения. В конце концов свалившись под каким-то деревом, запаленно дыша, перевернулся на спину, отчего берданка пребольно врезалась в нее, и стал рассматривать безоблачное небо.

      Пролежал я так где-то часа два. О преследовании даже не думал. Все как-то отошло на второй план, в голове снова и снова прокручивалось произошедшее на хуторе. И чем больше я вспоминал, тем больше понимал, что это не я там